Реликт. Скрытая Надежда (СИ)

К тому же, кому как не мне принимать важные решения? А ну как нарвались бы на какого-нибудь шального пирата или остатки роя псевдоразумных механоидов! Нет-нет, да попадались в ленте «Кварка» сообщения о стычках с возникшими как бы ниоткуда творениями сумрачного гения Кайдануса Виллара. Пусть от пилотирования временно отстранили, но лишить меня статуса капитана и директора корпорации даже СОБеЗ не в силах.

Даже своего рода традиция сама собой образовалась — после ужина по корабельному времени собираться в рубке и болтать ни о чем. Общаться. Травить байки и узнавать друг друга получше. Благо, экипаж у нас все еще был совсем маленький: я, Юа Лизиус, Стирман, двое из ларца, одинаковых с лица — Кин и Семек, да вот Симон еще. Баржа — это конечно не линкор, где только одна вахта специалистов — двадцать с лишним человек, но уж шестерых-то, худо-бедно, вмещала.

Юральд, по большей части, отмалчивался. И никто его не трогал, не просил чего-нибудь рассказать. Выяснили только, что осознал себя он уже вполне взрослым человеком, но весь его жизненный опыт — это год в некоем подобии школы и шесть лет службы во флоте империи. У меня так в голове не укладывалось, как семилетний — практически ребенок — может выглядеть лет на двадцать — двадцать пять. Полагаю, что и остальные обитатели несущейся сквозь пустоту «Стервы», испытывали неловкость при разговоре с камерас. Хотя иногда, когда у меня выходило удачно адаптировать реликтовый анекдот, охотно Стирман смеялся вместе со всеми. Чувство юмора у человека есть, значит, он еще не потерян для общества!

Чук и Гек… в смысле — Кин и Семек — в обычной своей, телеграфной, манере пересказывали малопонятные истории, из тех, что травят друг другу боиры на привалах в Пустошах полумертвой планеты. Юа понимала. Поддерживала рассказы эмоциональными возгласами или смехом в нужных местах. Понятия не имею что думал об этом Симон, а я так искренне забавлялся стереоэффектом и ужимками двух громадных человечищ. А смысл рассказов… Так, а чего там может быть нового? Охотничьи байки — они вечны. Что им какие-то жалкие тридцать тысячелетий.

— Потерялся боир в пустошах, — однажды выдал я свой вариант сталкерского анекдота. — Заблудился. Кричал-кричал. Стрелял-стрелял. В ответ — ничего. Устал. Сел у развалин, и тут слышит откуда-то сверху: «Ну и чего шумим?» Поднимает глаза, а там славер каких-то нереально огромных размеров. «Ну, я это… Хотел, чтоб меня услышали», — лепечет боир. «Ну ты добился своего, — отвечает монстр. — Что дальше?»

Ржали так, что боялся — переборки повылетают. И, главное, все всё поняли. Перевода не понадобилось.

На Лизиус мне часто жаловались, что та ведет себя, как самовлюбленная сука. Разговаривает, мол, так, будто она принцесса, а все вокруг жалкие холопы. Сам ничего подобного за ней не замечал, а, во время посиделок, Юа и вовсе показала себя простой, открытой для общения девчонкой. И только в те моменты, когда Делакруз пытался с ней флиртовать, обращалась в снежную королеву.

Хотя, нужно быть честным — Симон был звездой наших вечеров. Знавший бесчисленное количество историй, варясь в самой гуще случающихся в Содружестве событий, интересующийся и модой, и нападениями пиратов, и сутью разногласий между Окситэ и Хакдари, умеющий складно и просто рассказывать о самых сложных вещах, и при этом не загордившийся, он был настоящей находкой. Тем человеком, которого нам не хватало, чтоб наконец почувствовать себя частью огромного, раскинувшегося по мириадам звезд, Человечества.

Не знаю, как другие, а я прямо-таки с нетерпением ждал каждого вечера. Потому испытал некоторое разочарование, когда, прямо во время ужина, главный корабельный компьютер нас всех известил, что автопилот выключен и судно достигло конечной точки маршрута.

Имелся в виду, конечно, маршрут, заданный еще в Жите, автопилоту. Потому что «Стерве» еще предстояло доползти до станции, где высококлассные специалисты ее должны были разжаловать из недокрейсера с элементами среднетонажного грузовика обратно в шахтерскую баржу. Вернуть экстракторы породы, силовые элеваторы и слегка расширить дрон-карго под дополнительные — шахтерские — электронные организмы.

Я же, со всей остальной командой, должен был загрузиться в челнок, и перелететь на другую станцию. Ту, где собственно и располагалась Школа Прикладных знаний. И там нас тоже ждала работа. Арендованный заранее ангар даже на рекламных изображениях выглядел сущим сараем. Покрытые окислами стены, горы оставленного прежними арендаторами хлама и намертво заклинившие механизмы открытия ворот, ведущих внутрь станции. Благо хоть внешние шлюзы, и большой, для баржи, и малый — для челнока, работали исправно.