Реликтовая роща

— Потом — забыл, как-то не пришлось к слову… Извини.

Они некоторое время помолчали: Павлухин — насупившись, геолог — с демонстративным смирением.

— Ну как, переварил? — наконец спросил Ладуха.

— Уже. Валяй дальше.

— Так вот. Исходя из этого факта, нужно заключить, что роща — неземного происхождения. Белок и вообще вся органика на основе углерода подменены в этих кустах чем-то совершенно иным… Факт второй. Тебе, конечно, невдомек, что сопка, по которой мы идем, представляет из себя жерло древнего вулкана, забитое туфами и брекчиями…

— Нашел с чем связать, — с неулегшейся досадой перебил Павлухин. — Ты бы еще пришельцев сюда приплел.

— Не торопись, я все объясню. Третье. Об этом я тебе уже говорил: роща строго контролируется андезитовой дайкой. Эти факты — костяк, на который без страха можно нанизывать домыслы. Представь себе: древние, как наша Галактика, растения, вечные странники, путешествующие от звезды к звезде в виде спор и засеивающие пригодные для жизни миры. При этом, что очень важно, споры прорастают вблизи очагов повышенной вулканической активности. Спрашивается: почему? А чтобы потом, при извержении вулкана, они могли отправиться дальше, к новым планетам, которые можно колонизовать.

— Очень красивая выдумка, — одобрительно сказал Павлухин. — И очень фантастическая. Но я, к примеру, затрудняюсь для планеты с кислородной атмосферой предложить какую-либо форму органической жизни не на основе углерода. К тому же даже при самом мощном извержении достичь второй космической скорости в условиях Земли им не удастся, разве не так?

— Если мы чего-то не знаем, это не значит, что оно не существует. Откуда тебе известно, какие механизмы они используют дополнительно, чтобы покинуть пределы планеты? К тому же весьма вероятно, что Земля нетипична в ряду других обитаемых планет.

— Тогда объясни, для чего им симбиоз с аборигенами. В частности, с людьми. Разве он эволюционно оправдан? Неужели на каждой планете, которую они заселяли, были существа с подобной нервной организацией, со сходной биохимией?

— А что здесь такого? Кислородные планеты в конце концов! Очень вероятно, что нас много во Вселенной.

— Вот так всегда: то типичное, то нетипичное! Все зависит от того, что выгоднее в данный момент. Где же логика?

— В случае симбиоза растения получают не-оспоримые преимущества, — не слушая, продолжал Ладуха. — В таком виде они разносятся на огромные расстояния и даже могут попасть в космическое пространство. Вот именно! Неужели ты еще не понял? Люди с такими придатками, вероятнее всего, и станут космонавтами — ведь это универсальные усилители интеллекта и физической мощи. Человечество в конце концов убедится в преимуществах и безопасности симбиоза, систематизирует порядок контактов; симбионты станут нормой, расселятся по всей планете, люди будут толпами валить в рощи. Вот тебе новая раса — сильная, умная, долговечная.

— Так уж и долговечная…

— В космос полетят симбионты — это несомненно. Они быстрее считают, они сильнее и выносливей обычных людей. А этим растениям только того и надо: на каждой пригодной планете — новые рощи. Непрекращающаяся эксп-нсия, победное шествие по галактическим тропам, Как, а?

— Я тебя уже похвалил, но могу и повторить: очень недурно, но… слишком уж все по-человечески логично и целесообразно. А вдруг они враждебны человеку? Что, если они используют его тело, как некоторые виды ос используют парализованных ими насекомых? В качестве непортящегося запаса пищи? Может быть, все преимущества, о которых ты говоришь, мнимые, и за ними кроется колоссальный ущерб для человека-партнера. И еще одна загадка: в роще наверняка перебывала масса самых разных животных. Если каждое из них вступало с нею в контакт, то, спрашивается, как далеко разнесены споры, почему раньше не встречались подобные рощи и, скажем, сверходаренные медведи? Такое явление люди заметили бы, тем более что роща стоит достаточно долго.

— Да, много тысячелетий или даже несколько миллионов лет. Я думаю, с плиоцена, если исходить из того, что она появилась здесь, когда в этом районе еще существовала вулканическая деятельность. Вообще же… Несмотря на объективную критику, гипотеза мне очень нравится, и я готов даже поступиться своей долей славы, лишь бы она оказалась верной.

Ладуха выплеснул из кружки остатки чая и с удовольствием растянулся на земле, подложив руки под голову. Было ясно, что мысль о славе все еще волнует его честолюбивую душу. Об осах он, разумеется, думать не собирался.

— Герои мифов и сказок, конечно, не в счет? — лениво спросил он.

Павлухин пожал плечами.