Реликвии тамплиеров

Взгляд капитана стал еще более пронзительным, и он наклонился ко мне, как огромная голодная хищная птица. Я чувствовал себя святым Варфоломеем, которого заживо поджаривают на медленном огне.

— И в этом огромном городе с десятком тысяч населения он что, нашел именно тебя?

— Он же наемник, сэр! Город полон ими! Отряд «Голова вепря», нет… «Черный вепрь»! Он из них. Билл здесь уже несколько недель. И не слишком уважает ночную стражу и часы отбоя. И… — Я сглотнул. — Он всегда гоняется за шлюхами. Я знаю Билла, он мне как брат родной. Клянусь вам, это он нас спас!

— Ну, с этим по крайней мере все ясно. Со всем остальным — не слишком. Мне представляется, что это произошло не случайно, а тебе? Кто-то установил наблюдение за набережной — и эти твои лучники тоже были в числе наблюдателей, и потом за некоторыми — а может, и за всеми — сошедшими на берег членами команды «Кормарана» начали следить.

— Но мы встретились с этими лучниками случайно! Анна чуть не налетела на одного из них.

— Никакой случайности тут нет. Сам подумай. Бордо — огромный город, полный солдат. Разве может быть совпадением, что посреди темной ночи вы нарвались на того же самого парня, да еще и с вооруженными приятелями, жаждущими подраться?

— Очень жаждущими, надо признать.

— Вот-вот, видишь?.. Нас тут ждали и расставили ловушки. Не тебя конкретно, Пэтч, но любого с «Кормарана». И вот еще что… Заказчик, на встречу с которым я отправился, не явился, а еще одна встреча… Я должен был увидеться с другом, мне с ним необходимо было переговорить, но он не пришел. Оказалось, его уже давно здесь нет. Вот поэтому мы отчаливаем немедленно.

— И кто за всем этим стоит, вам известно?

— Не знаю. Только подозреваю.

— А Билл? Мы же не можем его здесь оставить!

Капитан вздохнул, словно ему сообщили, что обед немного запаздывает.

— Придется как следует поговорить с мастером Биллом, — сказал он. — Он был школяр, как и ты. Вот я и хотел бы услышать его трактовку сущности и природы совпадений.

Я уронил голову на руки. Когда же наконец я обрету мир и покой?! Голова раскалывалась, как глиняный горшок, в который насыпали горящих углей. Я убил человека. И Анна тоже… я уже не мог больше об этом думать. И Билл. Мне хотелось провалиться сквозь палубу, прямо в холодную, глубокую тьму реки. Потом я почувствовал руку капитана у себя на плече.

— Ладно, Петрок, будет. Я верю тебе. У твоего приятеля честное лицо. Весьма злодейское, надо признать, но честное. Он сам расскажет мне свою историю, и, вероятно, мы узнаем что-то еще. Но одно мне известно точно: кто-то пытается перехватить у нас наши торговые дела. Я уже давненько чувствую, это больше интуиция, чем уверенность. Кроме того, мне еще кое-что рассказали в Дублине: о нас наводили справки. Мои тамошние партнеры ощущают себя неуютно. Поэтому я и решил идти прямо в Бордо. Иногда подобные неприятности рассасываются сами по себе, но сейчас…

Он вдруг встал и потянулся, упершись ладонями в темное дерево переборки над головой. Возвышаясь надо мной, он, казалось, заполнил собой всю каюту.

— Ладно, выше голову, Петрок! По крайней мере мы плывем прямо на восход солнца.

Глава шестнадцатая

Выходя из капитанского логова, я моргал, как Лазарь, воскрешенный из мертвых, и на пороге столкнулся с Биллом. Его вел Жиль, придерживая под руку. Они переступили порог и скрылись. Друг успел подмигнуть мне, словно ничего особенного не происходит, словно он идет на консультацию к какому-нибудь старому и толстому учителю латыни. Дверь за ними захлопнулась со зловещим щелчком. Солнце уже поднялось довольно высоко, и «Кормаран» тихо двигался вниз по Жиронде, а Бордо скрывался из виду за кормой. Там, над башнями, уже кружили коршуны. Город выглядел прекрасным местом, согретый и освещенный золотистым солнечным сиянием, и было даже странно думать, что где-то там, в темных переулках валяются трупы, а на камни мостовой сочится черная кровь. Анны нигде не было видно, и я решил, что она укрылась внизу. Живот мой бунтовал, а кожу щипало от выступившего пота. Я достал ведром речной воды, чтобы смыть с рук кровь. Потом разделся и увидел, что подштанники у меня тоже все в крови. Я тер и тер себя, оттирал и отскребал каждый дюйм кожи, а потом обрядился в свои старые матросские одежки. Прекрасную шелковую котту, всю затвердевшую от засохшей крови, я скомкал и выкинул за борт. Димитрий, несомненно, сумел бы снова восстановить ее, но она слишком напиталась всякой дрянью, сначала моей кровью, потом кровью другого человека, ныне мертвого. В воде она развернулась, распространяя вокруг себя темное кровавое пятно, напоминавшее грозовую тучу. Я смотрел, как она уплывает, и тут услышал позади чье-то дыхание.