Рельсовая война. Спецназ 43-го года

Отдавал ли он себе отчёт, что ложь рано или поздно всплывёт, а задуманное им создание бригады не более чем авантюра? Наверное, орденоносец Бажан полагался на свой былой авторитет, а будет создана бригада или нет, кто разберётся? Обстановка в тылу постоянно меняется.

Возможно, Илья Карпович добился бы своего и снова возглавил созданный лейтенантом Зиняковым отряд, а позже отчитался бы о создании бригады. Но представитель обкома Пётр Миронович Омельченко, тёртый партийный функционер, решил вникнуть в обстановку глубже и вышел на командира особого отряда НКВД майора Журавлёва.

С большой неохотой ехал Бажан к Журавлёву. Единственное, что отчасти могло защитить его – десятка полтора заявлений от партизан, недовольных боевой активностью лейтенанта Андрея Зинякова. В основном это были бывшие работники совхоза. Они понимали, что Красная Армия рано или поздно прогонит оккупантов. Зинякова призовут на службу, а Бажан, уважаемый в области человек, снова возглавит разрушенный совхоз, начнёт его восстанавливать. Лучше дружить с Ильёй Карповичем, а с немцами справится армия.

У майора Журавлёва и его отряда был свой круг боевых задач, в том числе – помощь партизанским отрядам. Но навязывать своё мнение, лезть в организационные вопросы не рекомендовалось. Разведывательно-диверсионный отряд «Застава» был штатным подразделением НКВД, подчинялся своему руководству, строго придерживался воинской дисциплины.

Партизанские отряды в большинстве подчинялись подпольным партийным комитетам, которыми, в свою очередь, руководил Центральный штаб партизанского движения при Ставке Верховного Главнокомандования во главе с первым секретарём ЦК Компартии Белоруссии Пономаренко П.К.

Начиная в сентябре сорок второго года боевые действия, Журавлёв привлекал и бойцов отряда «Сталинцы», что каждый раз вызывало негативную реакцию Бажана. Он боялся ответных карательных мер со стороны немцев и считал своей главной задачей сохранить людей (в том числе себя и свою семью).

Не получилось. Бездействие «Сталинцев», обжитый лагерь, хорошо известный полицаям, самовольные походы партизан к родне, пьянство и лишняя болтовня сыграли роковую роль. В разгар боёв под Сталинградом, в октябре сорок второго года, когда немцы зачищали тылы, отряд был разгромлен. Благодаря энергичности лейтенанта Андрея Зинякова отряд «Сталинцы» был восстановлен и стал боеспособным подразделением, активно наносившим удары по врагу. Затевать раздел отряда было бы безрассудством.

Иван Макарович Журавлёв рассказал всё это представителю обкома. Чтобы не ввязываться в споры и не портить отношения с областным штабом партизанского движения, смягчил некоторые моменты. Обстановка в сорок втором году была сложная, Илье Карповичу не хватало боевого опыта…

– Решимости, личной смелости, – не удержался особист Авдеев. – Дошло до того, что бойцы самогон вместе с полицаями пили.

Бажан побагровел от возмущения, но майор сгладил обстановку:

– Всякое бывало, что теперь вспоминать? Лейтенант Зиняков отряд крепко держит, проводим совместные операции. Павел Коробов неплохо воюет со своим конным отрядом, недавно помог нам уничтожить предателя Бронникова.

– Ну, а Илья Карпович? – не знал, в какую сторону повернуть дальнейший разговор, Пётр Омельченко. – Хвалят его многие партизаны, ценят как руководителя.

– Товарищ Бажан на своём месте, так я считаю, – заявил майор Журавлёв, спасая от партийных интриг лейтенанта Зинякова, умелого и энергичного командира. – Отрядом командует решительный офицер, а Илья Карпович неплохо проявил себя как заместитель по хозчасти. Впрочем, вам решать. В октябре прошлого года из-за серьёзных ошибок товарища Бажана в руководстве погибли около ста партизан отряда «Сталинцы». Надо ли снова наступать на одни и те же грабли?

Разговор о выдвижении Бажана свернули, обсудили совместные операции с отрядами «Смерть фашизму» и «Сталинцы». Омельченко пожаловался на недостаток специалистов-взрывников и просил Журавлёва оказать в этом вопросе помощь. Майор не стал объяснять, что его отряд проводит большинство операций совместно с партизанами, и обещал помочь.

Встречу, как водится, отметили ужином, хорошо выпили. Когда прощались, Илья Карпович Бажан, отозвав в сторону Журавлёва, с обидой выговаривал майору:

– В прошлом году я тебя как родного принял. Вас всего-то было полтора десятка – одно название что отряд. Израненные, местности не знали, боеприпасы истратили, пока от фрицев отбивались. Кто вам помог на ноги встать, надёжными людьми отряд пополнить? А теперь я с твоей помощью из командира-орденоносца в завхоза превратился. Жена погибла, сам ранение получил, когда Витемский мост взрывали.

Долго бы ещё выговаривал свои обиды бывший директор совхоза и бывший командир отряда Илья Карпович Бажан, но майор Журавлёв обнял его за плечи, не желая обострять обиды.

– Что было, то было! Спасибо за помощь, но ошибок ты много сделал. И мы не святые. Поэтому брось прошлые обиды вспоминать, езжай к себе в отряд и занимайся, чем тебе поручено.

Когда гости уехали, Фёдор Кондратьев с досадой обронил: