Рельсовая война

— Да. Но ребята из отдела «П» уехали часов в 11 вечера, генералы же остались. Недавно позавтракали. Сейчас находятся в кабинете Феофанова, ждут ваши высокоблагородия.

— Психологи работали с Валиевым? — спросил Тимохин:

— А черт знает, как зовут духа, что вы сняли с гор, но работали именно с ним. И долго.

— Интересно.

Старший прапорщик улыбнулся:

— Думаю, самое интересное вас наверху ждет! Так что прошу следовать за мной!

— Как будто без тебя не обойдемся.

— Не положено.

Офицеры поднялись на второй этаж особняка, затерявшегося в подмосковных лесах и не обозначенного ни на одной карте. Ларинов остался в приемной. Крымов с Тимохиным вошли в кабинет начальника Главного управления по борьбе с терроризмом. Руководитель отдела специальных мероприятий доложил:

— Товарищ генерал-лейтенант, полковники Крымов и Тимохин по вашему приказанию прибыли.

Феофанов подошел к старшим офицерам, пожал им руки:

— Ну, здравствуйте, орлы! Поздравляю с очередной успешно проведенной операцией. И благодарю за то, что не допустили потерь среди подчиненного личного состава. Это очень важно.

— Да вроде задачу мы не в полном объеме выполнили, Талиба же захватить не удалось, а вы поздравляете? — удивился Тимохин.

— Но вы же не могли знать, что главарь банды застрелится?

— Что-то новенькое, — проговорил Крымов. — Лично я предполагал, что вы, Сергей Леонидович, выразите неудовлетворение по поводу Али Рубая.

— Я бы выразил, если бы не доставили Валиева.

— А что с него, со слуги, можно взять?

— Не скажи, Вадим Петрович. Прислуга зачастую знает о делах своих хозяев гораздо больше, чем может казаться. Но вы проходите, проходите, устраивайтесь за столом совещаний, разговор нам серьезный предстоит.

Офицеры заняли свои обычные места за столом совещаний, напротив устроился явно не выспавшийся Потапов. Феофанов присел в кресло руководителя и сложил перед собой руки.

— Итак, товарищи офицеры! Подведем итоги проведенной операции «Лавина». Бандформирование Али Рубая уничтожено, и уже это само по себе неплохой результат нашей деятельности. Группы «Орион» и «Мираж» действовали слаженно, профессионально. Да, Талиба не удалось взять живым, но это и к лучшему.

Крымов с Тимохиным переглянулись.

— В смысле, к лучшему, Сергей Леонидович? — спросил Александр.

— В том смысле, Сан Саныч, что руководство террористической организации во главе с печально известным Исмаилом Караджаном, осевшим в Турции, теперь уверено, что мы не знаем их планов — а отряд Талиба готовился к проведению массовых террористических актов на территории России. Попади Талиб к нам живой, и Караджан немедленно скорректировал бы свои планы, а вот их действия было бы просчитать практически невозможно.

Крымов воскликнул:

— Извините, товарищ генерал, тогда почему группировке Тимохина ставилась задача пленения Али Рубая, если выгодней было бы грохнуть его со всем остальным бандитским шалманом?

Феофанов спокойно объяснил:

— При планировании боевой акции у Ак-Базара мы основывались на разведывательных данных, согласно которым отряд Талиба должен был действовать самостоятельно, в плане реализации кровавых замыслов Караджана. Но допрос слуги Рубая выявил факты, о которых не знала разведка. Следовательно, и мы. Мы ошибались, считая, что Караджан готовит удар силами отряда Талиба, и в будущем эта ошибка очень дорого стоила бы нам.

Тимохин взглянул на Крымова:

— Ты что-нибудь понимаешь, Крым?

— Не больше твоего! — ответил начальник отдела спецмероприятий.

Феофанов достал папку, открыл ее:

— Все по порядку. Первоначальный допрос Валиева, проведенный на месте захвата, выявил то, что неделю назад к Талибу приезжал эмиссар Караджана в России Ваха Тахаров, и слуга случайно услышал, как в беседе между собой бандиты упомянули слово «катастрофа» и назвали город Черенск. Я не ошибаюсь, Александр Александрович?

— Никак нет, не ошибаетесь! — ответил Тимохин.