Ремарк и миражи

«Славное местечко, ничего не скажешь», — одобрил привередливый внутренний голос. — «Очень светло, мило и уютно. Из помещений первого этажа доносится чуть слышная приятная музыка. Пахнет свежевыпеченным хлебом, дымком походного костра и цветочным нектаром…. А клиентов-посетителей на ресторанной террасе почти не наблюдается. Только за одним из столов, приставленным вплотную к бамбуковым перилам, сидит, рассеянно изучая узоры на пёстрой скатерти, девчушка лет девяти-десяти — худенькая, курносая, изящная, с шикарными тёмно-пшеничными волосами. Наверное, мечтает о чём-то. Или же просто слегка задумалась…. Только, вот, одета она странно. То есть, как взрослая женщина: стильный брючный светло-аметистовый костюм, крохотная элегантная шляпка того же цвета, украшенная пышным ярко-алым пером неизвестной птицы, белоснежная кружевная блузка, остроносые туфли на каблуках-шпильках…. Ладно, братец, бывает. В каждой избушке — свои погремушки. Давай-ка, выберем подходящий столик и ознакомимся со здешним меню. Голод, как известно, не тётка…».

— Какие приметные люди — заглянули на наш скромный огонёк, — вскинув от скатерти лукавые чёрные глаза, восхитилась девчушка на отменном английском языке. — Сам знаменитый «маньячный» инспектор Ремарк, муж одной из самых талантливых актрис Австралии. Как же, смотрела пару телевизионных сериалов с участием ослепительной и блистательной сеньоры Инэс. Я безгранично счастлива, искренне восторгаюсь и всё такое прочее…. А автограф дадите?

— Э-э-э…

— А, вот, инспектор, вы что предпочитаете? Поздний завтрак? Или же, наоборот, ранний обед?

— Каждый раз — по-разному, — неуверенно улыбнулся Роберт. — Это от многого зависит. В частности, от того, как прошли предыдущие сутки. А также от погоды, атмосферного давления, влажности воздуха, состояния регионального магнитного поля и, самое главное, от настроения.

— Хорошо объяснили, мистер Ремарк. Большое вам спасибо, — поощрительно улыбнувшись, похвалила девчушка. — По крайней мере, доходчиво и со смыслом…. Может, составите компанию юной леди? Перекусим? Поболтаем?

— С удовольствием, мисс…

Где-то рядом громко хлопнула дверь, на террасе появился высокий смуглолицый подросток, подошёл к столу, занимаемому странной юной барышней, положил на столешницу несколько толстых газет и, вежливо поклонившись, торжественно объявил:

— Газеты для сеньориты Сервантес!

— Весьма признательна, Серхио, — небрежно, с взрослыми интонациями в голосе, поблагодарила девчушка и, дождавшись, когда юноша уйдёт, представилась: — Луиза Никоненко-Сервантес, всегда к вашим услугам. Она же — «Елизавета», «Лиза», Лиззи», «Лиз», «Лизок», ну, и так далее.… Присаживайтесь, уважаемый мистер Ремарк. В ногах, как любит говорить один мой знакомый российский генерал, правды нет…. Наверное, интересуетесь, как и откуда я вас узнала?

— Интересуюсь, конечно, — присаживаясь на предложенный стул, подтвердил Роберт. — Так, собственно, как?

— Естественно, по многочисленным фотографиям, которые видела в папке с вашим личным досье.

— С моим личным досье? Серьёзно? Не шутите?

— Это точно, с вашим. Без сомнений…. Тут такое дело. Мой папочка, доблестный и неповторимый Алекс Никоненко, является — от природы — очень забывчивым и рассеянным человеком. Разбрасывает и забывает — везде, всегда и всюду — вещи, домашние тапочки, холодное и огнестрельное оружие, рыболовные удочки, важные документы…. Вот, и на этот раз так получилось. Мамочка, будучи дамой ужасно-занятой, попросила его помочь в одном безусловно-важном деле. Ну, и снабдила различными серьёзными бумагами, в том числе, и подробными личными досье на основных фигурантов. А безалаберный кабальеро Никоненко, конечно же, позабыв про существование надёжного стального сейфа, неосторожно оставил несколько картонных скоросшивателей на своём письменном столе…. Ознакомилась, понятное дело, с их содержимым. Ибо, как утверждает один мой знакомый русский генерал: — «Никогда нельзя проходить мимо надёжного источника важной информации. Полная и однозначная осведомлённость — главный краеугольный камень в фундаменте грядущего успеха любого серьёзного рыцаря плаща и кинжала…».

— Вы, очаровательная мадмуазель, имеете в виду генерал-лейтенанта Громова?