Ремесло Когана

- Перестань. с кем не бывает, - вступился Фрэнки. - Мой отец часто заявлялся домой в таком виде. В день получки это не было проблемой: он получал деньги, весь день работал, приходил домой и отдавал деньги матери. Потом они шли по магазинам, возвращались домой, смотрели телевизор, ну, и пропускали по паре пива. По утрам на столе рядом с его креслом всегда стоял стакан с пивом. Помню, я впервые его попробовал и подумал: как можно пить такую гадость. Потом он шел на работу. Вечером приходил домой и читал, он мало разговаривал.

- Но иногда... иногда он просто не приходил. Причем всегда знал, когда это случится. Потому что если он не приходил домой, мать начинала беспокоиться и шла его искать, а когда не находила, молилась и отправлялась к большому буфету. Там лежали деньги, в банке из-под арахисового масла. И по таким дням банка всегда была пуста. Пропадал он дня по три, а когда возвращался, выглядел точно вот так. Он всегда срывался.

- Помню, - продолжал Фрэнки, - последний раз, когда это произошло. Я отвел его к врачу, точнее, это заслуга матери. Она сказала мне: "Тебе уже двадцать, позаботься о нем. Я бы пошла, но с меня хватит. Ты сам отведешь его." И я повел его на ферму к доктору П.К.Мерфи. Я записал его, и они за него взялись. А он только что вставил новые зубы, заплатил за них двести шестьдесят баксов. И хотел отдать их мне. Но что мне делать с зубами? Я и потерять их мог. Тогда я доктору говорю: послушайте, старик выйдет от вас здоровым, так что сохраните его зубы. И он положил их в коробочку, я видел.

- Через неделю прихожу туда снова. Я ведь любил старого дуралея, он был святая душа, никогда мухи не обидел. Сэнди его с ума сводила своими похождениями, но он ничего не делал. И вот я прихожу туда. А они обычно сидели в задней комнате, там столы и телевизор, вроде как бар. В девять часов они выпивают, и в обед, и в шесть, там всегда полно бутылок. Одному парню друзья регулярно приносили в лес выпивку. И он мне показал другого парня, тот всегда держался стойко и никогда в лес не ходил, тогда за ним стали следить. Оказывается, он тайно пробирался к машине во дворе и нырял под неё с кружкой: перед поступлением на ферму заполнил радиатор водкой. А они думали, он пьет антифриз.

- Вот я прихожу, а у отца там был приятель, с которым они раньше работали; он всегда приносил с собой кувшин, они чего-то доливали в стакан с водой, сидели перед телевизором и тянули помаленьку... Сигареты в пальцах жгли им кожу, а они не замечали. Боже мой! Скажешь что-нибудь, а они только "ага" - и все. Посмотрят на тебя и снова забудут. Ничего не чувствовали.

- Того типа звали Берк. Друга моего отца. Ну и воняло же от них обоих. Как от скунсов. Это тамошнее зелье заставляло выпивку так благоухать. Мой старик и говорит, мол, он тут уже неделю, ему лучше, и он хочет получить назад свои зубы. А их найти не могут. Ну, он опять: где мои зубы, они совсем новые, я хочу есть, где зубы. А Берк в то время дремал.

- Я иду к типу, которому отдал зубы. Слушай, говорю, мой старик хочет назад свои зубы, ему уже лучше, никого не укусит. Где они? А парень в ответ: не знаю, я положил их в коробочку, она на месте, а зубов нет. Не понимаю, куда они могли деться.

- Я иду назад, а Берк уже не спит, и мой старик тут же - лопочет про свои зубы. "Что за дыра, приходишь, у тебя забирают зубы, а потом такие сволочи", и так далее, и тут Берк вдруг начинает хохотать. А в пасти у него два ряда зубов - своих и моего старика. Как у акулы. Я думал, мой старик его убьет. Но тот просто вырвал их у него изо рта, вытер о рукав и вставил себе. "Видишь?, - говорит. - Видишь, сопляк? Становись человеком и держись подальше от проклятой выпивки. Видишь, что может случиться? Убирайся отсюда, заработай большие деньги и не связывайся с этим вонючим Берком. Ублюдок". И набрасывается на него с кулаками.

- Вот потому я говорю тебе - он был прав. Я всегда так думал, закончил Фрэнки.

- Но в прошлый раз тебя сцапали, - возразил Рассел, - и сейчас сцапают.

- Мы с тобой не о том говорим, - процедил Фрэнки. - Не забывай, кто ты, тебя тоже могут сцапать.

- За то, что я делаю? - удивился Рассел.

- Неважно. Сколько тебе дали?

- Полтора года.

- Плюс ещё за то, что ты делаешь. Ты в такое дерьмо попадешь...