Ремесло [СИ]

— Не знаю… Их тела похитили. И… Я боюсь, что ваша бабушка причастна к этому. Камеры засняли у кладбища тонированный универсал. Он принадлежит соседу вашей бабушке, который помогал ей в работе. Только… — В трубке было слышно, как Павел Сергеевич сбивчиво дышал. — Только он умер месяц назад.

9

Лео и Лиля переглянулись. Бабушка не только возвращает мертвых к жизни, она еще и подчиняет их своей воле. Нина Игоревна распускала злые слухи про «Могильницу», а после возвращения стала восхвалять ее как какую-то царевну. Баранов обижал ее внуков — Нина Игоревна помогла избавиться от него, чтобы бабушка вернула к жизни более дружелюбного Антона. Родители вычеркнули Анфису из жизни, родная дочь отказалась изучать семейное дело, но теперь бабушка все исправит.

— Але! Лиля, Лео, вы тут? На трассе небольшой затор, черт. Странно… У кого-то машина сломалась. Но я уже близко, выбирайтесь оттуда, слышите?

— Д-да…

Лиля и Лео в три счета накинули теплую одежу и устремились к выходу. Каково же было их удивление, когда оказалось, что дверь заперта. Шуметь и привлекать внимание они не хотели, поэтому подошли к окну, чтобы попытаться выбраться через него. Но даже если бы там не было так высоко, у них бы ничего не получилось: внизу в белом саване уже разгуливала Нина Игоревна. Рядом на велосипеде катался Баранов и все время махал ребятам. И оба улыбались.

— Что делать будем? — Лиля стала нервно обкусывать заусенцы. — Ждать Павла Сергеевича?

— Нет, надо что-то предпринимать… Я вот сейчас подумал: если бабушка так хочет обучать нас, ей без разницы согласимся мы или нет. Она всегда может вернуть нас более сговорчивыми.

— Да, но для этого нас сначала надо убить.

Близнецы в ужасе покосились на давно остывший чай и холод безнадежности прокатился по ним.

В комнату постучали. Нежно и тихо, но Лео и Лиля все равно вздрогнули и попятились подальше от двери. Стук стал громче. Настойчивее.

— Лиличка… Левушка… — пропел женский голос.

Послышался скрежет ключа в замочной скважине. Один поворот, два, три… Дверь, скрепя несмазанными петлями, распахнулась. Перед близнецами предстали те, кого они больше никогда не должны были видеть: маму и папу. Они улыбались и протягивали им разнос с чаем.

— А что мои зайки такие грустные? — мама положила голову на плечо папе. — Мы так соскучились. Но скоро семья снова будет вместе!

Близнецы оцепенели. Все чувства смешались: страх, растерянность, тревога, глухая радость. Понимание, что это не их настоящие родители пришло слишком быстро. Они выглядят как они, говорят и наверняка знают все, что знали они. Но эти вернувшиеся существа не они. Это не мама и папа.

За спиной родителей выросла сухая фигура бабушки Анфисы. Родители подняли на нее бледно-серые глаза и расступились, пропуская веред.

— Не сопротивляйтесь, дети. Я не виновата, что только таким образом можно объединить эту семью. Я уже стара, мне нужно передать свои знания. Ведь когда я умру, кто-то должен меня вернуть. Для этого пришлось сначала убить ваших родителей. Так вы попали ко мне. Осталось исправить вас, и мы превратимся в самую дружную семью в мире. Я обещаю, больно не будет.

Родители вытянули руки и пошли на детей, словно два улыбающихся зомби. Обхватили их со спины и стали удерживать, пока бабушка чинно и неторопливо разливала чай по чашкам.

«Лео! Что нам делать?»

«На счет три бьем затылком им в носы и бежим со всех ног, поняла?»

«Да! Один…»

«Два…»

«Три!»

Близнецы резко дернули головами и, как и договаривались, заехали родителям по носам. Мама охнула и сразу расцепила руки. Папа был крепче, Лео пришлось вцепиться зубами в руки, чтобы освободиться. Выбегая из комнаты, ребята повалили бабушку на пол, заодно пролив отравленный чай.

Парадный вход был заперт на замок. Лео разбил табуреткой окно в кухне, и они выбрались наружу. На улице было тихо, словно весь поселок давно вымер. Скольких людей в Красной поляне бабушка уже успела заменить? Весь ее квартал уж точно. Никто из соседей не задавал лишних вопросов.

Вдалеке загорелись автомобильные фары. Это Павел Сергеевич мчался им на помощь. Оставалось только прорваться через Нину Игоревну и Баранова и выбежать на дорогу.

— Может, нам разделиться?

— Нет, их тоже двое.

Баранов отбросил велосипед и пошел на близнецов. Нина Игоревна читала стихи и зловеще улыбалась.

— Детишки… — доносилось с крыльца. Родители и бабушка неторопливо вышли из дома.

Фары осветили черный бабушкин дом. Павел Сергеевич подал гудок, чтобы дети поторапливались. В ответ на него во всех окрестных домах загорелся свет. Из-за приоткрытых занавесок и распахнувшихся дверей показались равнодушные взгляды бледно-серых глаз.

— Бежим! — скомандовала Лиля.