Ремесло Теней: Игла Дживана

Он указывал в густую тень из переплетенных лиан над головой Занди, а глаза округлились от испуга, вот только непонятно, за кого он переживал больше — за себя или же за хозяина. На том месте, куда показывал мект, из тени, словно по волшебству, материализовалась приземистая фигура; из-за сумрака было сложно разобрать нечто большее, чем ее очертания, но уже тогда мне почудилось в ней что-то знакомое — я уже наблюдал этот трюк как минимум пару раз. Когда зажглись два фиолетовых фонарика вместо глаз, все сомнения разом отпали.

— Это они.

Мгновение темная фигура оставалась неподвижной, но потом с ней стала происходить какая-то метаморфоза, пятно стало делиться и множиться, будто живая клетка, и уже не одна, а четыре, пять, шесть фигур смотрели на чужаков в здешних краях сверху вниз своими фосфоресцирующими глазами.

— Там еще, — проговорила Эйтн, указывая в противоположную сторону. — Мы окружены.

Рука девушки инстинктивно легла на кобуру.

— Только без резких движений, пожалуйста, — предупредил нас Занди, по-прежнему не отрывая взгляда от того, что появился первым. — Они должны понять, что мы не представляем угрозы.

Он отстегнул от пояса свой таинственный мешок и очень медленно поднял его на уровне головы. Этот довольно странный ход графа спровоцировал реакцию — свечение тринадцати пар глаз на секунду сделалось ярче, отчего мне стало основательно не по себе. Я в который раз мысленно обругал себя за то, что не прихватил с собой хоть какое-нибудь оружие.

— Они знают, что у вас в мешке?

— Скорее догадываются, — ответил Занди. Он что-то выкрикнул на языке, странно напоминающем утробное урчание желудка проголодавшегося.

Затем на несколько секунд повисло молчание, которое сменилось тихим стрекотанием, отдаленно похожим на смех.

— Что вы им сказали? — спросила Эйтн.

— Что пришел вернуть то, что украл.

От удивления я разинул рот:

— В смысле? Что у вас в мешке?

Но граф не обратил на мои слова внимания, продолжив переговоры на неведомом языке.

— Где он успел выучить их язык? — шепотом спросил я у Измы, но тот не ответил. Казалось, еще немного и бедный мект грохнется в обморок.

Тем временем Занди уже разворачивал мешок у себя на ладони с явным намереньем продемонстрировать все так же остававшимся в тени махди его содержимое.

Громкий и совсем не радостный ропот раздался над поляной, когда граф показал всем маленькую, размером с крупную луковицу, почерневшую и сморщенную, но все еще сохранившую черты лица, засушенную голову аборигена. Я застыл, снова раскрыв от изумления рот, ведь нечто похожее, мы с Эйтн и Ридж уже видели раньше, в лавке Си-Джо.

— Где вы это взяли? — не веря глазам своим, потрясенно спросила девушка.

Уже смотреть на сушеные останки было само по себе неприятно, но как Занди хватало выдержки держать это в руках, уму непостижимо. На аборигенов, кажется, зрелище тоже произвело своеобразный эффект. Они опять застрекотали и один за другим стали выходить на свет, образуя плотное кольцо, в центре которого оказались заключены мы четверо.

Оказавшись лицом к лицу с махди, я обнаружил, что, когда знаешь своего врага в лицо, он уже не кажется таким ужасным. Вблизи выяснилось, что обитатели джунглей куда ниже ростом, чем ожидалось. Я и сам далеко не великан, но даже мне они едва доставали макушками до подбородка. При наличии освещения, их глаза перестали так зловеще мерцать, однако это ничуть не умаляло угрожающей воинственности, волнами исходящей от аборигенов. Их внешность лишь отдаленно напоминала человеческую: голова значительно крупнее, очень грубые черты лица, скошенный лоб и выступающий вперед широкогубый рот, а нос практически отсутствовал. Здесь были представители обоих полов, одетые в одинаковые набедренные повязки. Каждый сжимал в руках деревянный нож, ятаган, пику, либо расписную духовую трубку.

Из-за невозможности прощупать их ментально, мне было чрезвычайно неуютно. Так себя, наверное, чувствуют слепые на один глаз — видеть можно, но угол обзора уже не тот.

Один из аборигенов, судя по виду главный, сделал еще несколько неуверенных шагов к Занди. Выпятив вперед грудь, он что-то зло залопотал на своем. В ответ граф выставил перед собой голову. Махди тут же отступили назад.

— Почему они ее боятся? — спросила Эйтн.

— Потому, что им запрещено ее касаться, — ответил Занди, ухмыляясь, обводя взглядом ночных стражей. — Брать в руки Святыню могут только жрецы.

— Но вы осквернили ее тем, что украли, — сказал я. — Ведь потому вы так отчаянно не хотели вести нас сюда, верно?

— Весьма проницательно, мастер-лейр, — кисло произнес Занди. — Так и есть. Я украл эту голову много лет назад и теперь, рискуя своей жизнью, принес ее обратно, лишь бы вам помочь, так что можете быть благодарны.

— О, да. Как раз, когда из нас решат сварить праздничный ужин, я буду рассыпаться в благодарностях!

— Можете не переживать, Сет, на вас у них иные планы.

— Н-да? Это они вас об этом просветили?

— А вам в голову не приходило, что они прекрасно понимают, о чем мы тут толкуем? — негромко вставила Эйтн. Этого оказалось достаточно, чтобы мы оба приутихли.