Ремесло Теней: Игла Дживана

Кажется, рукопожатие затянулось дольше, чем следовало, потому что, снова улыбнувшись, Эйтн сказала:

— Отпустите руку, Сет. Она мне еще понадобится.

Нервно искривив губы, я выпустил ее ладонь, мысленно выругав себя за слабоволие.

— И как давно вы помогаете моему дяде? — Вопрос как будто бы не подразумевал ничего особенного и все же звучал несколько двусмысленно.

Тщательно обдумав его, я произнес:

— Недавно.

— Тогда должна предупредить вас: не верьте всему, что он говорит. — Эйтн лукаво улыбнулась дядюшке, затем пояснила: — Вы не первый ученик, который у него был. Многих молодых людей привлекало мистическое могущество мастера Аверре, однако мало кто из них дожил до сегодняшнего дня.

Вспомнив недавнее происшествие на Яртелле, я готов был признать ее слова справедливыми.

— Ты пытаешься запугать его, дорогая, но уверяю тебя, это напрасно, — с широченной улыбкой сказал Аверре, не дав мне ответить. — Я уже успел убедиться, что подобные вещи действуют на молодого Эпине с совершенно обратным эффектом — они лишь подстегивают его неуемное любопытство.

Тут ее взгляд сделался колючим.

— Что ж, — проговорила она с непонятной мне враждебностью, — вашей просвещенности, Сет, можно лишь позавидовать. Извините, что приняла вас за новичка.

— За новичка в чем? — прищурился я.

— В том, что вы и вам подобные называете искусством лейров, — голос Эйтн был холоднее полярного ветра.

— Дорогая! — предупреждающим тоном вмешался Аверре. — Не стоит об этом.

Но она лишь усмехнулась.

— Хорошо, не будем. Прикинемся, что это просто совпадение — наша с тобой встреча здесь. Так тебе будет проще держать очередного юнца под контролем?

— Вы очень любезны, — вставил я.

— Хочешь, чтобы я улетела, дядя? — спросила девушка, проигнорировав мои слова.

— Не хочу, но настоятельно советую, — ответил Аверре. — Во имя общего блага.

Она рассмеялась весело и задорно.

— Слова хорошие, жаль, я не особенно учтива и никуда лететь не собираюсь. Во всяком случае, пока первой не отыщу то, зачем прибыла.

— Риссе не следовало отпускать тебя так далеко от дома, — заметил мастер почти с угрозой.

Но даже это Эйтн не задело:

— Я уже давно выросла, дядя.

— Даже большим девочкам часто приходится трудно, причем в местах куда менее опасных, чем Боиджия.

— Не волнуйся, я как-нибудь справлюсь, — сказала она.

Повисла неудобная пауза. Еще секунду они мерялись взглядами, а затем, царственно развернувшись, Эйтн удалилась. Проводив ее взглядом, я добрую минуту выдержал в полном молчании, прежде чем задать новый заинтересовавший меня вопрос:

— Что конкретно она имела в виду, говоря о других ваших учениках?

Поглядев на меня исподлобья, Аверре проговорил:

— Я так и знал, что из всего, сказанного, ты заинтересуешься именно этим. Лучше не обращай внимания и забудь.

— Уже обратил.

Он тяжело вздохнул:

— Сет, ты начинаешь меня раздражать.

— Подумать только, какая новость! — скрестив на груди руки, я буравил наставника взглядом. — Итак, что это за ученики? Как та, что нашлась в Цитадели? И многих вы отправили наблюдать за Бавкидой?

— Я не думаю, что слово «ученики» здесь уместно, — отозвался мастер, однако опустив ответ на более значимый вопрос. — Даже у тебя больше смысла носить это звание, чем у тех, кого я имел несчастье тренировать. — Он предупреждающе поднял ладонь: — Только не начинай устраивать истерик. Принципы Адис Лейр меня не волновали уже тогда, так что свои поиски последователей и их обучение я проводил без каких-либо зазрений совести.

— И что же с ними со всеми стало? — снова повторился я.

— По-моему, ты мог бы и сам об этом догадаться, — странное дело, но обычно невозмутимое лицо Аверре вдруг отразило неприятие, питаемое им к данной теме, словно причиняющей боль.

Экая неожиданность, подумал я, хотя и не поверил: состроить скорбную физиономию много ума не надо, тем более такому эксперту, как он.

— Разум каждого из них оказался не готов к нагрузке, которой мне пришлось их подвергнуть. Прежде, чем возвести нового претендента в ранг алита, Адис Лейр долгое время подготавливают его, но даже в этом случае не исключен провал. Ты ведь знаешь, что больше половины отсеивается сразу же, и еще часть — во время обучения.

— Отсеиваются? — переспросил я с мрачной усмешкой. — Они сходят с ума, мастер. Некоторые умирают.

— Не суть, — отмахнулся он. — Факт в том, что моя затея с треском провалилась и настоящим учеником я так и не обзавелся. Пожалуй, это была одна из худших идей, которые у меня когда-либо возникали. Во многих областях науки я — гений, но учитель из меня никудышный.

Признание Аверре едва не вырвало из меня неподобающий смешок, и я подумал: а стоит ли мне и в дальнейшем именовать его своим наставником?

Но были еще вопросы, которые я собирался задать:

— Откуда Эйтн известно о вашей деятельности? — Он был продиктован вовсе не любопытством. На тот момент мне казалось жизненно необходимым знать, насколько крепки семейные узы Аверре, чтобы в один прекрасный момент вдруг не оказаться между молотом и наковальней, когда этим двоим случится выяснять отношения.

Ответ мастера меня удивил: