Рэми и Remmi (СИ)

  Я помню как кормила его, слепого и беспомощного, макая палец в молоко, и как он скулил, не привыкнув к тому, что рядом нет ни матери и ни братьев-сестричек греющих бока.

  Я помню как тяжело нам дались первые полтора года его жизни - затяжной отит, потом энтерит, когда я, обливаясь слезами, сама ставила ему капельницы и колола антибиотики... Как он потом несколько месяцев едва поднимался с лежанки на худых дрожащих от слабости лапах...

  И как он потом преобразился, вдруг, очень внезапно, став рослым пушистым кобелем с задорно блестящими глазами, как любил прыгать на людей, приветствуя их восторженным лаем, и как мы вместе с дрессировщицей мучились, пытаясь воспитать этого уже взрослого пса.

  Помню, как он подходил ко мне, если я грустила, и клал морду на колени, преданно заглядывая в глаза.

  И как, играя, в шутку пытался придавить лапой к полу выпущенную из клетки крысу... И как умел умоляюще выпрашивать что-нибудь вкусное...

  - Опять плачешь?

  - А? - растеряно подняла взгляд. Потрогала пальцами щеку - и вправду мокрая. - Ага. Прости.

  - Не плачь больше.

  - Постараюсь.

  - Хорошо.

  - Мы сейчас поедем ко мне домой, попьем чаю, успокоимся, и будем ждать, ладно?

  - Ждать чего? - вяло удивилась.

  - Новостей. Его найдут, будь уверена.

  Гигант, наклонившись, поднял мои ноги и поставил в салон. Сам же, обойдя машину сел за руль.

  Откинувшись в удобном кресле, я тупо пялилась в окно. Мелькающие дома улицы проспекты... все сливалось в одно пестрое полотно. Это было бы даже красиво, если бы я искала красоту. Но сейчас меня не волновало абсолютно ничего.

  Апатия немного отступила, когда я заметила, что город остался позади. Джип въехал в коттеджный поселок и вскоре остановился у одного из этих больших кирпично-красных домов, про которые вечно грезил мой отец.

  Сергей открыл мне дверь и помог вылезти, что было нелишним, учитывая мой рост и высоту машины. Взял за руку и как ребенка провел за ворота, а потом и в дом.

  Мне было не до созерцания красот, но взгляд художника все же зацепил довольно гармоничные сочетания цветов и линий.

  Кухни как таковой не было, помещение, выделенное под приготовление пищи от огромной гостиной отделялось только барной стойкой. Рядом с ней я и пристроила свое седалище, благо подоконники были высокими и достаточно широкими.

  Сергей на это ничего не сказал, хотя на стул у стойки покосился красноречиво.

  Плевать.

  Глаза как в полусне следили за движениями мужчины, но в памяти информация не пропечатывалась.

  Теперь, если меня спросят что это такое, состояние 'овоща', я смогу достоверно разъяснить...

  В руках оказалась кружка с чем-то алкогольным, откуда я машинально отхлебывала. Коньяк? Наверное.

  Плевать...

  Я закрыла глаза.

  ...Потом было тепло, очень тепло и кто-то ласковый гладил по волосам, утешая, до тех пор, пока холод, поселившийся в груди, не подтаял, возвращая возможность дышать, если не полной грудью, то хотя бы не поверхностными вздохами...

  Позже я никак не могла вспомнить, куда провалились те несколько часов жизни после пропажи Рэма. Помню, что Сергей привез меня к себе домой, помню, что пила какую-то дрянь из кружки и рыдала, и как потом проснулась на диване.

  Обуви не было, но остальное наблюдалось в полном комплекте.

  И кто же этот добрый человек, утащивший мое бренное тело на диван и укрывший пледом? И где он сейчас? И сколько вообще времени?

  Кроссовки отыскались рядом с диваном. Немного помедитировала над ними, размышляя, будет ли удобно ходить в обуви по чужому дому или нет? Все-таки решила не наглеть и посверкать носками в бешеную полоску. И с дыркой на большом пальце. Потрясающе.

  Хозяина апартаментов видно нигде не было, вокруг царила почти мертвая тишина. Один живет? Это было бы странно учитывая характер и фенотип... И потом, в большом доме совсем одному наверное жутко, хоть котяру какого-нибудь да надо, а то свихнешься и не заметишь.

  Но дом звучал одинокой тишиной, как бы намекая, что и мне тут вроде бы и не место, особенно в отсутствие хозяина. Кстати где он?

  - Сергей, э-э-э... - Черт я же не знаю его отчества. Ладно, обойдемся. - Серг... Твою мать!

  Последнее относилось к широко распахнутым серым с крапинками глазам, на бледном юношеском лице. Откуда он, черт возьми, взялся? Да еще так тихо подошел... то есть, тьфу черт, подъехал. Потому что парень оказался инвалидом.

  - Привет, - махнул тонкой белой рукой.

  - Пр-ривет, - ответила, накрыв левой ногой правую, чтобы скрыть дырку на носке. - Ты это... ты чего тут?..

  - Живу, я тут.

  - А, это понятно... потому что... то есть.. тьфу черт, прости, конечно, но я немного не в себе.

  Парень задумчиво кивнул:

  - Да, я знаю. Серый сказал.

  Мысли вновь разбежались.

  - Кто-кто?

  - Серый. Ну, Сергей! Ты что, не в курсе с кем приехала?

  Да в курсе я, в курсе... Только как бы еще запомнить, что гиганта звать Сереженькой!

  - Я Олег, кстати, - представился парень и протянул руку, предлагая пожать. Ну ладно, если тебе так хочется, пожму.

  - Ремиль.