Гневно зарычав, я хлопаю ладонью по закрытой двери, затем уклоняюсь от входящей группы фанатов и, расчищая себе дорогу, направляюсь назад в раздевалку.
Не знаю, злой я, разочарованный или... я не знаю. Куда, черт возьми, она направилась? Она посмотрела на меня так, будто хотела, чтобы я ее съел; не даром я не понимаю чертовых женщин и никогда не пойму. Нахмурившись, я собираю свои вещи и ударяю кулаком об шкафчик.
— Побереги свои костяшки, Тейт! — бросает мне Тренер, собирая все мои вещи в красную сумку.
Я ненавижу, когда мне говорят, что делать. Так что я ударяю вторым кулаком в другой шкафчик, и на нем образуется такая же вмятина, как и на первом, затем, бросив свирепый взгляд на старика, хватаю свою гарнитуру, iPod и спортивный напиток. Следуя за своей командой к нашей «Эскалейд», я зол, как черт, на себя за то, что позволил ей уйти. Пытаюсь сохранить ее номер на телефоне, по крайней мере, несколько цифр я помню.
— Тот нокаут был невероятный, чувак, ты сбил его с ног за три секунды! — смеясь, говорит Райли.
Я смотрю в окно на огни Сиэтла, постукивая пальцами по своему колену.
— Ладно, так что это было? Мы обсудим очевидное? — спрашивает Пит с переднего сидения. — Кого-то с длинными волосами? Ты, казалось, был одержим погоней, Рем?
— Я хочу, чтобы она смотрела мой следующий бой.
В машине повисает тишина, когда они понимают, что я отчаянно зациклился на ней.
Пит вздыхает:
— Ладно, я посмотрю, что смогу сделать. Мы также достали тебе пару девушек.
— Хороший ассортимент, — добавляет Райли. — Блондинка, брюнетка и рыжая.
И, когда мы поднимаемся в номер, они уже там. Они ждут меня. Три девушки с разноцветными волосами, ожидающие практически без одежды, готовые трахнуть Разрывного.
Их глаза загораются, когда они меня видят.
— Избавьтесь от них, — решительно говорю я и запираюсь в спальне.
После того, как с рекордной скоростью принимаю душ, я вытаскиваю свой ноутбук, я ищу
Хватая свою гарнитуру, надеваю наушники Dr. Dre и включаю громкую музыку, и в то же время ищу, ищу, ищу и затем...
Бинго.
Прокрутив вниз, я просматриваю несколько статей о Брук Дюма. В одной говорится о том, что она специалист спортивной реабилитации, который стажировался в академии Сиэтла. В более давних говорится, что она была спортсменкой на дорожке. Спринтером. Что-то странное происходит в моей груди. Я перечитал эту часть и, да. Спринтер.
Теперь я понимаю, почему она такая худенькая, спортивная и быстрая. Но у нее есть изгибы, каких я прежде никогда не видел у спринтера. Я сгибаю пальцы в ладони, проигрывая в голове, как поднималась и опускалась ее маленькая задорная грудь, когда она смотрела на меня. У меня текут слюнки, когда я вспоминаю ее аромат.
Затем одна ее нога подворачивается. И она падает. Она лежит там, на земле, и начинает рыдать, изо всех сил пытаясь подняться. Что-то странное происходит в моей груди. Черт, она так сильно плачет, что ее тело содрогается.
Сжимая руки в кулаки, смотрю, как она самостоятельно пытается сойти с дорожки, в то время, как тупой зритель, записывающий видео, просто продолжал повторять: «Чувак, ее жизнь закончилась», снова и снова.
Камера фокусируется на ее лице, полном слез, и я быстро ставлю видео на паузу и смотрю на нее. Брук Дюма. Она выглядит так же, как и сегодня, но чуть моложе и намного более уязвимой. От выражения ее лица у нее образуется небольшая ямочка на подбородке, а эти золотые глаза застилают слезы, так что я едва могу разглядеть их красивый оттенок цвета виски. Начинаю читать комментарии под видеороликом, которых довольно много.
Iwlormw:
Trrwoods:
Runningexpert:
Мой желудок закипает.
Я смотрю видео еще раз, и мой желудок еще больше закипает.
С гневным рычанием я швыряю свой спортивный напиток через всю комнату и слышу, как она попадает в стену. Мне хочется уничтожить всех, кто насмехается над ней.