Ремонт (СИ)

  И, кроме того, это тот же академик, который стал отцом-основателем комиссии по борьбе с лженаукой, иронично упомянутой в одной из статей того же академического бюллетеня именно в связи с новыми экспериментальными данными, подтверждающими существование холодного синтеза. А его-то как раз комиссия уже успела объявить лженаукой. И скажите после этого, что здесь нет вкуснятины для конспирологов.

  - Подождите, так открытие было в 86-м или в 87-м?

  - В 86-м открыли новый класс высокотемпературных сверхпроводников. Тут надо сказать, что не только сам этот термин существовал до 86-го года, но так назывались вещества, которые можно было охлаждать жидким водородом, то есть от двадцати градусов Кельвина. И когда в 86-м открыли класс веществ, сверхпроводящих при тридцати градусах, то это уже было высокотемпературной сверхпроводимостью. Но, конечно, когда в 87-м нашли в этом классе первое вещество, которое можно охлаждать жидким азотом, при семидесяти семи градусах, то все эти названия получили новый смысл. Фактически, то вещество работало почти при ста градусах, но это уже не имело большого значения. Как только стало возможным охлаждать азотом, все криогенные проблемы отпали.

  Возвращаясь к хронологии событий, тот академик, допустим, к октябрю 86 мог узнать, что открытие сделано и что статья уже ждет публикации - в конце концов, это была его специальность. На самом деле, эта информация была не только у него. Но что такое вещество с азотным охлаждением будет найдено - об этом не знал еще никто. Кстати, в той же "Науке и жизни" в номере первом за 86, когда сами открыватели не знали, что они что-то открыли, была еще одна статья, где написано, что азотные сверхпроводники имели бы огромное практическое и социальное значение. Я помню номера журналов потому, что очень уж интересно всё тогда сложилось. Лихо закрученный сюжет. И это всего лишь один из популярных журналов. И еще до самого открытия. А бум случился уже в следующем году. И где теперь этот бум? Ни бум-бум.

  - А что там, все-таки, насчет рабовладельцев? - спросил редактор.

  - Тут всё просто. Просто, если думать о смысле слов, а не думать словами. Знаете, меня всегда смешит, когда кто-то говорит, что он думает на таком-то языке. Это он свой идеал описывает, наверно. Интересно, собака, выполняющая команды - можно ли сказать, что она думает словами? Сама бы она это так описала?

  И это, кстати, всех касается. Болтать легко, думать больно. Когда академик болтал про подлинную революцию, да еще во всей человеческой цивилизации, подумал ли он тогда такую простую мысль, что на всякую подлинную революцию найдется не менее подлинная контрреволюция? Ни больше ни меньше, как в лице тех, кто эту цивилизацию под себя строил и ею веками управлял? И думал ли он, что потом к этой же контрреволюции и присоединится? Лженаука, надо же... Ему ли было не знать, какие неожиданные открытия возможны.

   И мы тоже... Говорим "власть", как будто это что-то само собой разумеющееся. А какая власть, над чем именно? Власть политическая, государственная, какая там еще бывает... судебная. И даже четвертая. Думаем ли мы, что в какую бы мишуру всё это ни наряжалось, суть под всем этим одна - власть над плотью и кровью людей? Не власть же над природой их интересует, если они закрывают открытия, правда?

  - Власть над природой это вообще звучит странно, для нас, детей природы, - заметил редактор. - В чем она может проявляться?

  - Ну, например, в ремонте холодильников, - улыбнулся мастер. - Или даже во власти над плотью, но собственной. В самосовершенствовании духовном и телесном. Во всем этом тоже есть кайф. И в этом мы тоже подчиняемся природе. Но тут есть разница в смысле слов. А у этих кайф - во власти над другими. Поэтому они этим и занимаются. И надо принимать это как факт, при всей непонятности.

  Так почему бы им не довести это дело до абсолюта, особенно если для этого предоставляется возможность? В своё время деньги были технологическим решением для концентрации власти. Так возник капитализм. Теперь новые технологии дают им новые возможности, а цель всё та же. Думаю, вы и сами можете угадать ту единственную область, где технологии высокотемпературной сверхпроводимости были настолько соблазнительными, что их развитию мешать не стали, а просто засекретили применение.

  - Где же?

  - Прикиньте по срокам. К 87-му году добавьте еще пару лет на наработку технической базы.

  - Неужели интернет?

  - Почти. Интернет, конечно, великая штука, но она продукт развития традиционных технологий.

  - Что же тогда?

  - Мобильный интернет, - рассмеялся мастер, складывавший инструменты в чемодан. - Ну вообще сотовая связь. Не как принцип, а как совсем другие условия, другая физика. В конце концов, эта теплая сверхпроводимость не дала почти ничего принципиально нового, но сделала - или может сделать - известные вещи совсем другими. И в этом ее сила, ее освободительная миссия, прямо противоположная целям тех, кто хочет властвовать.