Ренегат

— Кровать выбираете на свое усмотрение. — разрешает Люк. — Все остальное под номерами. Через пятнадцать минут за вами придут. Через час ужин, где столовая — вы видели. Пока, что есть время взять одежду, белье и все, что вам понадобится. Набор стандартный.

Мне страшно и тошно. Люк моментами испытующе поглядывает на меня. В его строгом укоризненном взгляде полно злобы, и мне кажется, что он готов меня безжалостно уничтожить, лишь бы избавиться от моего назойливого присутствия. Видимо, отец Люка был прав на счет того, что я причинила его сыну много страданий. Наверное, Люк действительно ждал меня в день отъезда. И не простил мне того, что я, как он думает, не пришла его проводить.

Я тупо пятюсь в одну точку на стене, и сжимаю руки в кулаки. Дыхание сперло. Может мне объясниться? Люк уходит, многозначительно задев меня плечом.

Все расходятся, занимая понравившееся койки. Немного поколебавшись, шаркаю по проходу. Бросившись за Люком, что бы я ему сказала? Нечто вроде: прости, я тогда не знала, где платформа? Походит на весьма неправдоподобную ложь. И слишком поздно оправдываться. Люк меня ненавидит: так толкнул, что в плече что-то хрустнуло.

Опускаюсь, наверно, на самую неудобную, твердую и противно скрипучую кровать. А когда ложусь, передо мной разворачивается замечательный вид на стену — в комнате нет ни одного окна.

У меня остается минут десять свободного времени, чтобы спуститься и взять одежду. Я поднимаюсь и вдруг замечаю спешащую ко мне Каю, одетую в тот же костюм, что с утра, только волосы связаны в высокий хвост.

— Пошли со мной. — шепчет Кая, остановившись у моей кровати. Десяток пар любопытных глаз уставились на нас.

— Куда? — озадачено интересуюсь я.

— Потом объясню.

Бегу за Каей к выходу. Спустившись в темный коридор, стремительно несемся в опустевшую Нору. Пересекаем дно. Резво скрываемся в спасительном полумраке бетонной лестницы, и дверь лифта открывается. Из него высыпается человек десять, облаченных в белоснежные костюмы и халаты, в руках у каждого небольшой чемоданчик. Вместе с ними выходит Аарон Селестайн, уставшая, но внушающая строгость. Я останавливаюсь, чтобы рассмотреть ее получше, но Кая с нетерпения хватает меня за руку.

— Нет времени. — тревожно напоминает девушка.

Поднявшись на второй этаж, сворачиваем налево. Минуем двое дверей и заходим в третье. Кая запирает уютную комнате, где по левую сторону стоит, застеленная клетчатым покрывалом, кровать, по правую — небольшая кухня и обеденный столик, а на полу лежит старый, потертый ковер.

— Садись. — предлагает Кая.

Я опускаюсь на мягкие подушки старого обшарпанного дивана.

— Кожа лица у тебя чистая, — удалившись в ванную, выкрикивает Кая. Шум воды заглушает ее голос. — Укусы, шрамы, порезы есть?

Я пересчитываю в уме пять шрамов, заработанных за Дугой в течении последних двух лет, и вспоминаю о сегодняшней царапине.

— Да, — отвечаю я. — Почему ты спрашиваешь?

Надевая тонкие резиновые перчатки, Кая выходит из ванной.

— Мне нужно их осмотреть.

— Осмотреть? — удивленно переспрашиваю я.

— У нас не больше трех минут. Показывай.

Уставившись на Каю, я понимаю, что мне нужно снимать штаны и рубашку. Неторопливо поднимаюсь.

— За нами никто не подсматривает. — мальчишески улыбается девушка.

— Ладно.

Расстегаю штаны и показываю великолепно зажившие крохотные шрамы на правом колене и бедре. Кая постановляет, что они старые и к ним не придерутся. Затем снимаю рубашку. Тонкие порезы на спине и животе тоже давно затянулись, но остались маленькие приметные рубцы. Кая просит снять повязку на руке. Я открываю царапину, и у нее отпадает челюсть.

Царапина меня не беспокоила, и я напрочь о ней забыла. Лишь чувствовала легкий зуд, которому не придавала ему особого значения. А зря. Вокруг царапины кожа стала темно-синяя.

Кая убегает в ванную и возвращается с маленькой баночкой со снадобьем, затем наносит его на рану. Я чувствую легкое пощипывание. Кая заканчивает с мазью, и заново перевязывает руку.

— Одевайся. — приказывает она, снимая перчатки.

Застегаю пуговицы, поспешно заправляю рубашку в штаны и мчусь за Каей к выходу. Мы спускаемся по лестнице.

— Опоздали. — вздыхает девушка.

— Куда?

— Сейчас у вас осмотр. Его проводят люди в белых халатах…

— Так вот почему ты меня осматривала. — вырывается у меня. — Что они ищут?

— Они отбирают «чистых», — неторопливо отвечает девушка. — То есть с хорошей кожей, здоровьем, без серьезных повреждений и… Это часть программы.

— Ясно, — вздыхаю я. — А что будет с теми у кого?..

— Тебе лучше не знать. — перебивает Кая. — Но мазь заживит рану. Она быстродействующая.

Я слышала о быстро заживляющих лекарствах, но никогда их не видела. Поэтому мне трудно поверить Каи. Чтобы за пять минут зажила царапина? Не думаю, что это возможно.

— Нам нужно придумать, как оправдать тебя. — размышляет Кая вслух.

Брови Каи сдвигаются, а руки сплетаются на груди. У нее хорошая одежда, качественная. Наверно, такую всем выдают.

— Мне нужно взять одежду. — говорю я.

— Ладно. — без раздумий выдает Кая. — Но ты сразу же иди в комнату отдыха.