Ренегат

Староста вздохнул. Второе войско появилось неожиданно, появилось и осталось, перекрыв все дороги, так что выбраться из округи без разрешения его командиров стало невозможно. И часть этих командиров остановилась в крестьянских дома. Точно так же когда-то без предупреждения из-за недальней границы явилась мейорсийская армия, стоит она здесь и сейчас, хотя, судя по всему, стоять ей осталось недолго. Впрочем, Березнякам грех было жаловаться. Никто не сжигал домов, не обижал жителей, и хотя мейорсийцы конфисковали часть припасов, но другим приходилось куда хуже. Новые пришельцы не сделали и этого, всё необходимое для армии подвозилось им откуда-то ещё. И всё же Масей был недоволен. В последнее время, после постройки лагеря, его обитатели уже не отбирали, а покупали продукты и фураж, теперь же верный рынок сбыта грозил накрыться. Остановившихся же на постой офицеров приходилось кормить за свой счёт, да и неудобно, когда в твоём доме живут чужие, пусть даже они стараются не мешать хозяевам. Странные это были офицеры. Они носили форму, но по струнке друг перед другом не тянулись, в расположенном неподалёку воинском лагере бывали редко, но уж если исчезали, то на неделю. А младшие сыновья старосты, озорники и проныры, шёпотом рассказывали о них такие вещи, что отец язык натрудил их обрывать и объяснять, что разумный человек в эти дела носа не суёт, если не хочет без оного остаться. Вот и сейчас этих пострелят куда-то унесло, как ни пытались мать с бабкой удержать их дома. Да разве таких удержишь! Снег, мороз – им всё нипочём. Опять, небось, побежали на учения смотреть, а потом пытаться повторить их с приятелями.

Дверь снова хлопнула. Все домашние, кроме младших, были дома, но мальчишки появлялись с куда большим шумом. Видать, к его постояльцу пришли гости. Масей с хрустом потянулся. Медведем его прозвали с юности за рост и богатырское сложение, а также за поистине медвежью силу. Пожалуй, стоило взяться за лопату и расчистить дорожку во дворе. От печи уже тянуло запахом стряпни, через полчаса жена начнёт подавать на стол, а он к тому времени как раз управится, да и аппетит нагуляет. Хотя чем-чем, а отсутствием аппетита староста никогда не страдал. Накинув кожух, Масей взял стоящую в сенях лопату и вышел.

Карван полюбовался на работающего во дворе мужика и повернулся к сидящему на кровати Ираю. Вернувшийся из инспекции по постам волшебник устало упёр локти в колени, свесив кисти рук. Его лицо казалось бледным и осунувшимся, видимо, сказывалось недосыпание.

– Значит, ничего?

– Ничего, – качнул головой Ирай. – Кроме зверей, птиц и нас, никто по округе не перемещается. Знаешь, у меня из-за этого сердце не на месте. Должен же Райвет делать хоть что-то! А он тупо торчит на одном месте, и я постоянно жду от него какой-то пакости. А если учесть, что и Кондар, вполне возможно, болтается где-то в этих краях…

– Возможно, именно его Райвет и ждёт.

– Вот и я о том же.

– Давай рассуждать здраво, – Карван сел на лавку. – Сам Райвет от нас никуда не денется, рано или поздно мы его возьмём. Он, конечно, не сдастся, это было ясно с самого начала, но идти ему некуда. Даже если он чудом вырвется, никто его с такой репутацией не примет. Он ведь покруче самого Кондара, тот был фанатик, а этот – откровенный садист.

– А если Кондар к нему присоединится? Безликий, да с такой силой и талантом полководца он мог бы сделать карьеру в любой стране, тем более в своём Ордене! Нет, понесло его к этим…

– Мог бы, но и он – лишь человек. Со всеми нами он не справится, а наши войска справятся с его солдатами.

– Ралинцы, а потом чемерцы тоже были уверены, что справятся. И что же? Одних он разбил наголову, а во второй раз применил магию крови, против которой классические заклятия оказались бессильны.

– Успокойся, Ирай, он пока ещё не в лагере Райвета.

– Ты уверен?

– Уверен. Мы закляли ловчих птиц, с того расстояния, что они смотрят, им глаза не отведёшь. Нет там человека, подходящего под описание. Кондар всё ещё где-то в лесах, один, и кровь может добыть разве что из себя самого. Человеческую, во всяком случае. Но такую магию он амулетом не скроет, и убивать себя, чтобы уничтожить нас, тоже не станет.

– От него всего можно ожидать, – проворчал Ирай.

– Рано или поздно мы его найдём, – пытаясь убедить скорее себя, чем собеседника, сказал Карван. – Не тот он человек, чтобы сидеть тихо. О, кажется, твоя хозяйка идёт.

Действительно, дверь приоткрылась, и на пороге появилась жена старосты.

– Пожалуйте за стол, гости дорогие, – с фальшиво-ласковой улыбкой пригласила она. Потом вышла в сени, открыла дверь во двор и крикнула: «Обедать!»