Ренегат

Губы его спускались по подбородку на шею, где трепетала, пульсировала жилочка. Райс успокаивал, утешал ее губами. Они еще не были вместе, но уже двигались в едином ритме. Тело его было уже частью их единой, совместной сущности и не подчинялось приказам разума.

— Я ведь просил тебя не дразнить зверя, — шептал он, покусывая мочку ее ушка, возбуждая ее кончиком языка. Сюзанна млела, таяла, нежилась. Его возбужденный фаллос требовательно бился, властно заявляя о себе. Сюзанна чувствовала удары его разгоряченной плоти сквозь складки юбки. Райс тяжело дышал. Он знал, что женщина уже готова принять его. А может быть, она готова сейчас принять любого? Кого угодно? Она вынесла горя больше, чем все окружающие ее. Он, Райс Реддинг, подвернулся ей под руку, когда ей был нужен мужчина. Может быть, все это не более, чем физиология?

И ему нужна была женщина. Черт возьми! Как ему требовалась женщина! И не более того.

Реддинг посмотрел вокруг. Внизу по откосу прыгал заяц. Шумя крыльями, пролетела птица. Лошади обменивались дружелюбным ржанием. Совсем рядом с ним пчела собирала нектар с каких-то диких цветов. Везде был мир и покой. Природа отдыхала.

Райс поднял Сюзанну и перенес туда, где трава росла гуще. Аккуратно положил ее и сам сел рядом, одну ногу согнув в колене и распрямив другую. Опустив подбородок на колено, он пробежал пальцами по ее руке от запястья до плеча.

— Прелестная Сюзанна, давайте вместе совершим путешествие, — это было нежное приглашение. Но он заметил, что ее взгляд омрачился.

— Это то, о чем вы говорили. Райс? Путешествие, приключение, игра… не так ли?

— Это то, что я могу предложить вам, прелестное дитя. Ничего другого. Даже в будущем.

Пытаясь удержаться от слез, Сюзанна закусила губку. Реддинг точно знал, что женщина оскорблена его словами, но не хочет показать этого. Слегка припухшие от его жадных поцелуев губы обидчиво подрагивали. Она все еще была опасна для него. Ему хотелось взять свои слова назад, сказать ей что-нибудь другое, что заставит ее прелестные глазки сиять радостью.

Одаренный лгун, каким он был, он тем не менее не мог обмануть ее в этом. Не ее. Ее — не мог. Не имел права.

Ему удавалось сломить сопротивление самых избалованных и неприступных куртизанок Англии. Но ни в одной из них он не замечал такого трепетного предвосхищения любви, такой тонкой чувственности, нескрываемого страстного желания. Он никогда не слышал такой барабанной дроби, которую выбивало его сердце, когда он прикасался к ней, просто вглядывался в нее и замечал собственное вожделение, отраженное в ее глазах. В ней была прямота, честность и правдивость. В ней была правда. Такая, какая существует в природе и редко встречается в отношениях между людьми. Не это ли качество он хочет победить и задавить в ней? Не хочет ли он развратить ее, сделать похожей на себя?

Ну, не выродок ли он по своим помыслам, кроме того, что он ублюдок по рождению? Его уже нельзя спасти, искупив грехи его. Реддинг знал, что он уже не сможет остановиться. Кроме того, его подстегивал, звал, притягивал завораживающий взгляд ее лиловых глаз, в котором светилось собственное желание. И доверие. Боже, помоги ему! Доверие. Им — желанию и доверию — невозможно было противостоять. В голове его мелькали обрывки мыслей, а пальцы уже расстегивали пуговицы на амазонке.

Его пальцы нежными, широкими движениями гладили ее мягкую кожу. Сердце учащенно забилось, он напрягся, сдерживаясь, чтоб не взять ее грубым приступом, как того требовала его мятущаяся плоть. Райс освободил Сюзанну от верхнего платья. На ней оставалась тончайшая сорочка, которую туго натягивали рвущиеся к нему груди. Реддинг приспустил сорочку так, чтобы ртом дотянуться до соска. Он чувствовал трепетание ее тела. Сюзанна руками вилась вокруг него.

Они раскинулись на траве вольно и невинно. Райс был натянут как стрела. Сюзанна млела. В ее глазах сияло удивленное наслаждение. Райсу казалось, что женщина испытывает его впервые. Он на миг оторвался от Сюзанны сорвал с себя рубашку и отбросил в сторону. Затем расстегнул брюки, но не решился снять их. Она молча, с благоговением наблюдала за мужчиной. Лик ее дышал теплотой, кожа была горячей, слегка влажной, зовущей. Сюзанна подняла руку и прикоснулась к темным волосам, прикрывающим грудь, потом кончиками пальцев побежала дальше, скользя по упругим выпуклостям его мускулистого тела, дальше ниже…

Райс с трудом сдерживал спазм, спровоцированный возбуждающими движениями ее рук. Ни следа не осталось от его хваленого самообладания, попранного женщиной с нежными руками и глазами, в которых светились одновременно желание и доверие. А еще эти глаза пугали. Это было мощное, всесокрушающее сочетание.

Неожиданно ему захотелось вернуть ее на землю, сказать ей, что он не собирается оставаться в Техасе. Он никогда не собирался здесь оставаться. Его здесь ничего не удерживало. Если он останется, в один прекрасный день она раскусит, кем он был, а он не хотел, чтобы это произошло. И кроме всего прочего, у него не было желания состязаться с призраком.