Реникса

Но замечание о логике – это походя. Мы хотели обратить внимание на то, что автор поставил себя в невыгодное положение, придав своим воззрениям кое-какие конкретные черты. Челинцев утверждает, что электрон принадлежит одному или двум атомам, то есть электрон локализован. А вот это утверждение уже можно проверить на опыте. Может быть, эта проверка еще не проведена? Совсем напротив – у естествознания ко времени обнародования этой теории было множество доказательств полного противоречия утверждения о локализации электрона с опытными данными. Путешествие электрона по многим атомам молекулы доказано бесспорно измерениями магнитной восприимчивости ароматических молекул, доказано тонким расщеплением спектров электронного парамагнитного резонанса, доказано измерениями электропроводности графита и множеством других фактов, составляющих стройную схему современных знаний о структуре вещества.

Наш автор не знает и не хочет знать эти факты. Ему они представляются ничтожными недоразумениями. Он отмахивается от назойливых вопросов, как от надоедливой мухи, говоря примерно следующее: «Сами в этом разбирайтесь. Я вам предлагаю величественную теорию химического движения. А уж согласовывать ее со всякими пустяками – это не мое дело».

Грустно всё это и досадно. Досадно то, что лженаучная болтовня может произвести впечатление на людей, еще далеких от науки. Досадно то, что такой «деятель» может портить нервы и отнимать время у людей, занимающихся делом. И уж не только досадно, а очень вредно, когда автор лжетеорий приобретает возможность влиять на ход той или иной науки. В химии так было в незначительной степени, но так было в биологии.

Лжебиология

Вред от лженауки, «мирно» занимающейся своим делом, хотя и велик, но не оказывает существенного влияния на развитие науки. В этом отношении хиромантию можно считать относительно безобидным занятием и, во всяком случае, не влияющим на развитие цивилизации.

Этого, увы, нельзя сказать о псевдонауке, пытающейся утвердить свои истины не убеждением и доказательностью, а администрированием. Поскольку фальшивое учение отрицает завоевания естествознания, то его становление неминуемо связано с некоторым торможением развития науки, с воспитанием в учебных заведениях безграмотных людей.

Атака лжехимиков на науку, как уже сказано, не имела прямого успеха. Тем не менее их демагогические приемы сказались на том, что целые направления научных исследований оказались покинутыми.

Серьезное положение создалось в биологии, где командные высоты заняла группа людей во главе с академиком Т. Лысенко.

На примере его выступлений можно ознакомить читателя со многими характерными чертами методов борьбы с наукой.

Вот как начиналось «опровержение» генетики в речи Лысенко, произнесенной 31 июля 1948 года на сессии ВАСХНИЛ:

«Материалистическая теория развития живой природы немыслима без признания необходимости наследственности приобретаемых организмом в определенных условиях его жизни индивидуальных отличий, немыслима без признания наследования приобретаемых свойств».

Мысль выражена нельзя сказать чтобы очень ясно, но, зная другие высказывания автора, мы можем оказаться в стане идеологических врагов, если засомневаемся в том, что потомки цирковой лошади родятся со способностью танцевать вальс.

А почему, собственно говоря, только такое признание ведет нас в стан материализма?

Чего уж тут спрашивать: сказано – значит, верно. Но продолжим цитату:

«Вейсман же предпринял попытку опровергнуть это материалистическое положение… Отвергая наследственность приобретаемых качеств, Вейсман измыслил особое наследственное вещество, заявляя, что следует «искать наследственное вещество в ядре» и «что искомый носитель наследственности заключается в веществе хромосом» содержащих зачатки, каждый из которых «определяет определенную часть организма в ее появлении в окончательной форме».

И далее в форме обвинительного акта продолжается это «изложение» идей ученого, его гипотез, сформулированных на основе богатейшего опыта тогдашней биологии, его выводов, которые подтверждались непосредственными физико-химическими исследованиями в последние десятилетия.

Хотелось бы подчеркнуть, что, хотя роль носителя наследственности – молекулы ДНК – и генетического кода, с помощью которого передаются наследственные признаки, была в 1948 году не вполне очевидна, данных, блестяще и неоспоримо подтверждавших теорию Вейсмана, Менделя, Моргана, было уже тогда столько, что гипотезы давно уже звучали как законы природы.

Как уже не раз повторялось, нападки на законы естествознания не производят на не занимающегося наукой человека впечатления чепухи. Поэтому можно было бы не удивляться популярности псевдонауки среди несведущих людей, если бы она ограничивалась атаками только на общие принципы науки.

Но безграмотные утверждения касались частностей и резали слух любого мало-мальски разбирающегося в этом человека. С точки зрения Т. Лысенко и его «школы» один биологический вид может превращаться самопроизвольно в другой вид.