Ренн-ле-Шато и тайна проклятого золота

Умением Ноэля Корбю создать интригующую фабулу можно лишь восхищаться. Прежде всего, чтобы привлечь внимание слушателя, он рассказывает об «альтруисте Соньере» (каким он и был на самом деле) и его грандиозных проектах. Но как скромный деревенский священник мог осуществить такие работы за свой счет? Ведь их стоимость достигала порядка «восьми миллионов, а по нашим временам более двух миллиардов франков! В разгар войны, 5 января 1917 года, аббат составляет сногсшибательные сметы и подписывает заказ на проведение всех работ». Очевидно, аббат Соньер нашел неслыханное сокровище или, по крайней мере, знал, где оно спрятано. Священник мог бы даже не стараться претворить свои проекты в жизнь: одни его замыслы и безостановочные работы, которые вдобавок велись при таинственных обстоятельствах, говорят воображению гораздо больше, чем их осуществление. «Однако 12 дней спустя кюре заболел, а 22 января ушел из жизни». Такова судьба, каждому отмерен свой срок. Но в этом тоже кроется тайна: что если кто-то «помог» аббату уйти из жизни? Не стоит ли за его смертью чья-либо темная тень? Таков финал истории в изложении Корбю.

Но раз уж речь идет о тайне, то необходимо приподнять ее завесу. Если Беранже Соньер мог позволить себе осуществить такие проекты за свой счет, значит, он знал, где находится «древнее сокровище Капетингов, спрятанное в XIII веке». Итак, на сцене появляется сокровище. Пока что оно не имеет отношения к вестготам. К нему не приплетено имя Меровингов — Пьер Плантар де Сен-Клер еще не побывал в этих краях. Можно было бы, конечно, приписать сокровище Ренн-ле-Шато катарам, но это значило бы составить конкуренцию Монсегюру. Нет, честный делец Ноэль Корбю неспособен на такое вероломство: зачем отнимать хлеб насущный у доброго соседа, когда в собственном арсенале есть запас восхитительных местных легенд? «Откуда взялось это золото? Ответ на этот вопрос был найден в архивах Каркасона. Во время крестовых походов Людовика Святого его мать Бланка Кастильская, регентша французского королевства, сочла Париж слишком ненадежным местом для королевских сокровищ: то было время бунтов против королевской власти, в которых участвовали как бароны, так и простолюдины». Ноэль Корбю, без сомнения, неплохой предприниматель, но никудышный историк. Действительно, Бланка Кастильская, вдова Людовика VIII, испытывала затруднения, но не из-за парижских простолюдинов и баронов, а из-за восстаний, возглавляемых знатными людьми королевства: это были Тибо Шампанский, Пьер Муклерк и, конечно, Раймонд VII Тулузский с Транкавелем в арьергарде. Все это действительно происходило в разгар крестового похода, но направлен он был против альбигойцев. [106]

В конечном счете, речь идет о XIII веке. В кратком историческом опусе Корбю Бланка Кастильская «перевезла принадлежавшее ей (sic) сокровище из Парижа в Ренн (ле-Шато, разумеется). Покончив с этим делом, она приняла участие в подавлении бунта, вслед за чем последовала ее смерть. Возвратившись из крестового похода. Людовик Святой встал во главе новой экспедиции, но из нее он уже не вернулся, встретив смерть в Тунисе. Его сыну Филиппу Смелому было известно о том, что сокровище хранится в Разе, иначе бы он не проявлял столь сильного интереса к Редэ… Но впоследствии знание было утеряно: в силу того, что сокровище Франции исчезло. Филиппу Красивому приходилось делать фальшивые деньги. Поэтому мы вправе предположить, что он ничего не знал о тайнике». Итак, сокровище было утеряно потому, что прабабушка Филиппа Красивого хорошо его припрятала, причем настолько хорошо, что несчастному правнуку пришлось прибегать ко всяческим уловкам, чтобы раздобыть хоть немного денег? Да… И это притом, что документы о сокровище Бланки Кастильской все это время спокойно хранились в архиве Каркасона? Нет, довольно. Даже если бы такие документы существовали на самом деле, Филипп Красивый непременно получил бы их в свое пользование… и уничтожил бы их, как только завладел сокровищем.

Впрочем, это мало смущает Ноэля Корбю, продолжающего серьезно утверждать: «Согласно архивам, в которых хранился список драгоценностей Бланки Кастильской, сокровище составляло восемнадцать с половиной миллионов слитков золота, то есть приблизительно 180 тонн, не считая драгоценностей и предметов религиозного культа». Упоминание о драгоценностях играет важную роль, поскольку достоверно известно, что Соньер обнаружил в церкви тайник, наполненный драгоценными предметами, — что как нельзя лучше связывает фантастическую историю о Бланке Кастильской с более скромным, но зато не столь давним рассказом о Беранже Соньере. Общая сумма сокровищ, согласно Ноэлю Корбю, составляет четыре миллиарда франков по курсу 1954 года. Понятно, что от такой суммы у многих начинает кружиться голова…