Рэнт: биография Бастера Кейси

Д-р Феба Трюффо (эпидемиолог): В разгар Пелопоннесской войны в 431 г. до н.э. Фукидид писал о чуме, которая распространилась на север из Эфиопии через Египет и Ливию. Жители Афин страдали от жара, чихания и сильного кашля. Тела наливались кровью, тысячи людей сбрасывали одежды и, пытаясь утолить сильнейшую жажду, тонули в глубоких общественных колодцах и резервуарах. Город-государство был деморализован, флот сильно пострадал. Так корь уничтожила цивилизацию древних греков.

В первом веке до нашей эры вирулентная разновидность ветрянки погнала гуннов из Монголии, где они обитали, на запад, к Риму. Главным врагом великой армии Наполеона стала бактерия Rickettsia prowazekii, или возбудитель сыпного тифа.

Величайшие цивилизации всегда гибли от эпидемий.

Карло Тиенго (управляющий ночным клубом): Вив? Да, учтите, у нас все танцовщицы ходили под кайфом, по крайней мере пока выступают. В основном под опиатами.

Это не совсем легально, учтите, но очень просто. Кто-то принимает наркотики — по-настоящему колется или нюхает, — а потом подкручивает какой-нибудь готовый «пик», например, транскрипт про крошку Бекки. Все это сгружает на запись, а мы потом убираем из скрипта крошку Бекки. Получается опиатный эффект в чистом виде. Кайф в эфире. И мы кольцуем его и вещаем на сцену. Танцовщица вступает в круг этого кайфа, и все ее заботы как корова языком слизнула.

Д-р Феба Трюффо: В 1347 году Англия была аграрной нацией, которая выращивала и экспортировала зерно. В том же году в Геную прибыли купцы, заразившиеся черной чумой. К 1377 году полтора миллиона англичан погибло — целая треть населения. Поскольку рук на ведение сельского хозяйства не хватало, вся экономика переключилась с зерна на овец, и английская феодальная система была разрушена.

Вивика Броули: Берни стоял на дверях. Просто ужас, что с ним случилось. Его разорвали на куски, и полицейские не успели.

Карло Тиенго: Клиенты, учтите, — совсем другое дело. Наш бизнес — одноразовый, первичный опыт. Если мы засечем, как кто-то сгружает или передает свой опыт в клубе, мы его сразу выбрасываем на улицу.

Чтобы защитить свой товар, мы начали вещать заглушающий эффект. Любой активный порт перестает работать. Сплошные помехи. А то у нас скриптохудожники сидели бы по всему периметру, записывали бы каждую танцовщицу и сгружали в сеть. Одна запись лэп-данса может уничтожить карьеру какой-нибудь бедняжки. Первый говнюк за нее заплатит, а всем остальным достанется на халяву.

Д-р Феба Трюффо: Во время Великой Лондонской Чумы 1665 года до 1 июля еженедельная смертность колебалась между сотней и четырьмя сотнями человек. К концу июня эта цифра составила две тысячи человек. К концу июля умирало шесть с половиной тысяч в неделю, а к концу августа — семь. В то время как обычным источником бубонной чумы считались блохи европейской черной крысы (Rattus rattus), резкое распространение инфекции было вызвано изменением способа заражения. Вместо блошиных укусов чумной микроб Pasteurella pestis начал передаваться от человека человеку через капельки слюны и слизи, извергаемые при кашле и чихании.

Карло Тиенго: В последнее время у нас было много народу, все из-за бешенства. Эти извращенцы, что заразились, не могут переживать то, что скачали из сети. И приходится идти к нам и платить за первичный опыт. Да, зря я этого не учел. Каждый вторник, если в зале больше шести извращенцев, надо что-то делать. А в ту ночь, когда убили Берни, вокруг сцены стояло с полсотни Слюнявых. Дергались, пускали слюни. Щурились, хотя свет слабый. Все симптомы, точно.

Д-р Феба Трюффо: Начиная с 1490 года, по Европе и Азии распространилась новая эпидемия. Первым симптомом была маленькая язвочка в месте заражения, которая исчезала через три — восемь недель, оставляя после себя небольшой шрам. Через несколько недель возникало впечатление, что инфекция ушла. Китайцы называли ее «кантонскими болячками». Японцы — «китайской болезнью». Для французов это была «испанка», а для англичан — «французская чума». Современное название происходит от имени воображаемого пастуха — персонажа поэмы Джироламо Фракасторо «Сифилис, или Французская болезнь», написанной в 1530 г.

Вивика Броули: Один из моих постоянных клиентов, такой лысый Ночной, выглядел совсем хреново. Сидел, облокотившись на обитый мягким край сцены, и пускал слюни, весь подбородок блестел. У нас правило — «Не трогать», но он тянет пятидолларовую бумажку, сложенную вдоль, будто хочет просунуть мне между пальцев ноги. Дальнобойщик какой-то, кажется.

Раньше, когда у меня было на ногах десять пальцев, я всегда делала себе французский педикюр. Теперь, если бы я разулась в салоне, педикюрша бы заорала благим матом и убежала.