Ренуар. Частная жизнь

Как и в случае с Лизой, Ренуар настаивал на том, чтобы хранить их отношения в тайне. Он всегда тщательно оберегал свою личную жизнь. Другим было известно только, что в начале 1879 года Алина была одной из нескольких его натурщиц. Лишь немногочисленные друзья знали, что она еще и его любовница. Скрытность Ренуара сквозит в нескольких написанных к ней письмах. В одном говорится: «Хочу найти день, когда ты сможешь прийти ко мне в гости, не возбуждая лишних сплетен по соседству»[353].

На тот момент главным в их отношениях был, безусловно, Ренуар. Однако с годами Алина сумела взять над ним верх. Но даже тогда ему часто удавалось за ее спиной сделать все так, как он считал нужным, при этом он притворялся более пассивным, чем был на самом деле. Письма позволяют отследить изменения «расстановки сил» в их союзе. Со временем их послания становились все менее официальными, а Ренуар постепенно ослаблял контроль. Он обращался к Алине «мой милый друг», а заканчивал письмо словами «с дружбой и поцелуями, О. Ренуар»[354]

.

Кроме того, Алина и сама начала утверждать свою власть: она напрашивалась на комплименты и получала предсказуемый ответ. Однажды, в письме из Эссуа, она задала ему вопрос, считает ли он ее уродкой. Ренуар ответил: «Милая моя и любимая, только что прочел твое письмо, полное отчаяния и озорства, потому что ты хочешь, чтобы я ответил комплиментами. Знаешь что? Никакая ты не уродка. Напротив, ты невероятно красива… Не могу сказать, красавица ты или уродка, но знаю, что мне очень хочется снова шалить… Если скажешь, я приеду и поселюсь рядом с Эссуа, раз уж ты не хочешь возвращаться, и загляну к тебе на денек… потому что, хотя ты и уродка, мне хочется целовать тебя во все правильные места, и это безумное желание… Шлю тебе издалека свою любовь… Схожу по тебе с ума. Огюстен»[355]. Та самая любовь, которую Ренуар столь страстно выражает в письме, получила наглядное воплощение в его величайшем шедевре «Танец в Буживале» (1883).

Через несколько лет после начала их отношений Ренуар смирился с мыслью, что своенравная Алина всегда будет поступать по-своему, невзирая на все его советы. В 1881 году Алина спросила, разумно ли ей ехать в отпуск без него, на что он ответил: «Я не стану тебя останавливать, если ты решила провести несколько дней в Шату». Он продолжает: «Я буду рад, если ты поедешь. Там ты немножко придешь в форму. Впрочем, ты так долго пренебрегала своим внешним видом, что я не могу представить себе, как можно радикальным образом уменьшить объем твоей талии, хотя, конечно, это твое дело»[356]

. Ренуар хотел, чтобы Алина следила за своей внешностью, и высказывал озабоченность по поводу ее фигуры, однако явно смирился с тем, что она все равно сделает так, как захочет.

Что бы там Ренуар ни думал по поводу форм Алины, когда он ее писал – а писал он ее все чаще, – он всякий раз преображал ее в соответствии со своей творческой задачей. То, что возникало в воображении, затмевало то, что видел его глаз. У нас нет никакой возможности определить, с какой натурщицы написана какая фигура, поскольку Ренуар не только представлял одну и ту же модель по-разному, но иногда использовал несколько моделей в работе над одной фигурой[357]. Как и Лиза, Алина служила ему источником вдохновения, однако он не считал необходимым в точности передавать ее внешность. У Алины были рыжие волосы, однако в 1881 году он изобразил ее блондинкой на картине «Белокурая купальщица», рыжеволосой – в «Завтраке гребцов» и брюнеткой – в «На террасе»[358]

. Кроме того, он вольно трактовал ее фигуру. Из трех работ 1881 года лишь в «Белокурой купальщице» Алина выглядит полной, а на двух других картинах – стройной.

Безусловно, любовь к Алине оказала благотворное влияние на творчество Ренуара. В годы ухаживания за ней, с 1879 по 1884 год, он создал величайшие свои полотна, воспевающие радость романтических отношений в Париже и его пригородах, такие как «Завтрак гребцов», «Танец в Буживале» и «Танец в деревне»[359]. Алина стала одной из нескольких женщин, которые позировали ему для жанровых картин. Кроме того, она позировала для одиночных женских фигур в интерьере и на природе, для нескольких портретов матерей с детьми, а также, все чаще, в качестве обнаженной натуры[360]

.

Первой картиной, где изображена Алина, стали «Гребцы в Шату» 1879 года[361]. Вместе с нею позировал друг Ренуара Кайботт. Шату, куда Ренуар любил ездить на пленэр, – это городок на Сене в 14 километрах к северо-западу от центра Парижа. С вокзала Сен-Лазар, расположенного неподалеку от мастерской Ренуара, туда можно было доехать поездом за полчаса. За постой в тамошнем трактире «Мэзон Фурнэз» Ренуар расплачивался портретами членов семьи трактирщика[362]. Он начал писать в Шату в середине 1870-х и примерно тогда же предлагал в письме доктору де Беллио: «Пожалуйста, выкройте денек, чтобы приехать сюда пообедать. Вы не пожалеете, неподалеку от Парижа нет другого такого же красивого места»[363].