Читаем Ренуар полностью

А сам Ренуар снова оказался в стеснённых обстоятельствах. Небольшие сбережения, заработанные росписью штор, практически иссякли. «Он — художник, но он умрёт с голоду», — грустно заявил Леонар Ренуар. Чтобы не умереть, Огюст снова начал расписывать шторы. В то же время он создал несколько портретов. «Единственным недостатком было то, что моими моделями были друзья и их портреты я писал задаром». Возможно, отец Альфреда Сислея, Уильям Сислей, позировавший в строгом костюме с пенсне в руках в своей квартире на улице Мартир, дом 43, и дал несколько франков другу своего сына. Сам Альфред тоже позировал ему, сидя, опустив левую руку в карман брюк… Сколько мог заплатить Поль Адольф Локо, фабрикант керамики, которого Ренуар знал, очевидно, ещё с тех пор, когда расписывал фарфор, а теперь написал портрет его дочери Ромэн? В лучшем случае, несколько сотен франков… Мог ли он отказаться писать портреты мелких лавочников за 50 франков? Иногда они расплачивались натурой, как, например, бакалейщик — он рассчитывался то мешком фасоли, то мешком чечевицы. Это помогало Ренуару и Моне, снимавшим вдвоём скромную квартиру, продержаться месяц. «Я никогда не был так счастлив в своей жизни, как в то время. Следует отметить, что иногда Моне удавалось раздобыть приглашение на обед, и мы объедались индейкой, начинённой трюфелями, запивая её шамбертеном».

В 1863 году император принимает беспрецедентное решение, поразившее художников и потрясшее традиции Салона, которые до сих пор никогда не подвергались сомнению.

С 15 января новые правила Салона позволяли каждому художнику представлять только три работы. Эта мера вызвала возмущение в художественных кругах Франции. Следовало ожидать худших времен. И они наступили. Жюри Салона отклонило более половины представленных работ живописцев. Картина Ренуара «Нимфа с фавном» была отвергнута… Жюри под председательством графа Альфреда Эмильена де Ньюверкерка, генерального директора Императорских музеев, было беспощадным. Возмущения, прозвучавшие в прессе, были услышаны в Тюильри. 20 апреля Наполеон III неожиданно посетил Дворец промышленности, где попросил представить ему принятые работы, а также те, что были отвергнуты. А 24 апреля по распоряжению императора, не посчитавшего нужным предупредить членов Института, входивших в состав жюри Салона, в газете «Ле Монитор» было опубликовано следующее заявление: «До императора дошли многочисленные протесты и жалобы по поводу работ художников, отвергнутых жюри выставки. Его величество, желая позволить публике самой судить о законности этих жалоб, решил, что отвергнутые произведения будут выставлены в отдельной части Дворца промышленности. Эта выставка не является обязательной для всех, и художники, не пожелавшие принять в ней участие, должны будут проинформировать администрацию, которая тут же вернёт им их работы».

Публикация была словно гром среди ясного неба. В журнале «Л’Артист» критик Кастаньяри41 сообщает: «Когда парижская публика узнала об этом решении, оно вызвало всеобщее возбуждение. Художники смеялись, плакали, обнимали друг друга». В заключение он отметил: «На площади перед Обсерваторией, в кабачке “Мулен де ла Галетт” артистическая братия бурлила от восторга».

Ренуар неоднократно посещал этот Салон отверженных. Он ходил туда один или в компании с Сислеем или Моне, вернувшимся из деревушки Шайи-ан-Бьер в лесу Фонтенбло, куда он весной увлек Базиля. Ренуар отправлялся на выставку, чтобы снова и снова смотреть на поразившую его картину, помещённую в самом дальнем зале. Речь идёт о картине Эдуара Мане «Купание», которую вскоре стали называть «Завтрак на траве». Она шокировала публику своей «сомнительной» моралью, по мнению одних, и провоцировала взрывы смеха, саркастические замечания и насмешки у других. Но она восхитила Ренуара и его друзей.

В августе 1863 года Ренуар снова участвует в конкурсе фигур. Предложенный сюжет, «Улисс во дворце Алкиноя»,42 его вдохновляет не больше, чем «Иосиф, преданный своими братьями» в предыдущем году. Он занял девятое место из двенадцати… Стоило ли вообще писать этих героев и проповедников? Результаты конкурса были оглашены 14 августа. А накануне умер Делакруа…

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии