Читаем Ренуар полностью

Крайняя нужда вынудила Ренуара поехать к родителям в Лувесьенн. Регулярно он собирал со стола хлеб, оставленный родителями после обеда, и отправлялся пешком к Моне, чтобы отнести ему, за неимением лучшего, это нищенское подаяние. Моне с Камиллой и маленьким сыном Жаном поселились в деревушке Сен-Мишель, рядом с Буживалем. Они отчаянно бедствовали. Ренуар смущённо признавался Базилю: «Я у своих родителей и почти ежедневно у Моне. Мы бывали сыты далеко не каждый день. И тем не менее я доволен, потому что для живописи Моне отличный компаньон». Закончив работу над портретом отца, Ренуар поехал на несколько дней навестить Лизу в Виль-д’Авре, куда она вернулась жить с родителями. Там же Ренуар встречается с Ле Кером. Возможно, тогда Лиза начала ему позировать для «Влюблённых»

В Сен-Мишеле ни Моне, ни Ренуар не могли работать так, как им хотелось. Они страдали от отсутствия денег на покупку необходимых красок. В письме от 25 августа 1869 года Моне признаётся Базилю: «Я не могу писать, потому что мне не хватает красок». Не имея возможности творить, Ренуар, Моне и Ле Кер совершают прогулки вдоль берегов Сены в поисках подходящих тем… И они находят одну, «Гренуйер» («Лягушатник»). В конце сентября Моне снова пишет Базилю: «Вот и наступает зима, сезон малоприятный для несчастных. А затем будет Салон. Увы! Я не буду в нём участвовать, так как ничего не написал. Я пока мечтаю написать картину “Купания в Лягушатнике”, для которой уже сделал несколько опорных набросков, но это пока только мечта. Ренуар, который провёл здесь два месяца, тоже хочет написать такую же картину. К слову, о Ренуаре: это напомнило мне, как его брат угощал меня вином, только что полученным из Монпелье, и оно оказалось отменным».

Ренуар и Моне, как только у них появлялось немного денег на краски, приходили с мольбертами на берег Сены, ставили их рядом и писали одни и те же «мотивы». Особенно их привлекал Гренуйер с его купальнями, лодками, многочисленными ресторанчиками и кабачками. После того как в 1858 году были открыты мосты Буживаля и Круасси, толпы парижан устремились на этот остров, прозванный «Мадагаскар на берегах Сены» или, менее экзотично, «Трувиль53 на берегах Сены». Сюда приезжали отдохнуть, искупаться, покататься на лодках, посидеть в кафе и, наконец, потанцевать. Особой популярностью пользовался ресторан, разместившийся на борту ялика, пришвартованного к берегу. Там можно было отведать жареной рыбы, выловленной в Сене, запивая её белым вином из Аржантея или Ноже. А по вечерам здесь устраивались танцы. Согласно некоторым источникам, летом 1869 года этот ресторан неожиданно посетила императорская чета, после чего его прозвали «Вавилон на берегу».

Мопассан, хотя сам часто бывал здесь, описал «Лягушатник» в романе «Жена Поля», завершая рассказ словами, полными сарказма: «Из этого места прёт глупость, оно источает пошлость и дешёвую галантность». Позже Ренуар, которому было несвойственно критическое восприятие, вспоминал с ностальгией: «Мопассан немного преувеличивает. Время от времени в “Лягушатнике” действительно можно было увидеть двух женщин, целующихся в губы; но вид у них был настолько невинный! Там ещё не было тогда шестидесятилетних женщин, одетых как двенадцатилетние девочки, с куклой под мышкой и обручем в руке!»

Хотя Ренуар с огромным удовольствием работает бок о бок с Моне, он прекрасно понимает, что эти полотна, написанные на открытом воздухе, даже несмотря на то, что там изображено место визита императора, не имеют никаких шансов быть принятыми в Салон. Осенью, вернувшись в Париж, он срочно начинает писать картины, которые могли бы быть одобрены жюри Салона. А «Лиза с зонтиком», «Влюблённые» и ещё несколько полотен он выставляет у своего торговца красками, Карпантье, на бульваре Монмартр, дом 8.

Ситуация осложнилась ещё и тем, что Лиза ждёт ребёнка. Если беременность будет протекать нормально, она должна родить в конце июля 1870 года… Перед Ренуаром был пример Моне, Камиллы и их сына Жана. Он знал лучше других, в каком стеснённом положении, если не нищете они находились. И ещё он знал, что он не обладает ни силой воли Моне, ни желанием создать семью.

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии