Реорганизованная преступность. Мафия и антимафия в постсоветской Грузии

Анализ сети показал, что Ониани занимает в кутаисской группировке центральное место. Это, конечно, было ожидаемо, учитывая его дурную славу[73]. Те субъекты, которые, по сведениям из других источников [Special Anti-Corruption Prosecutors Office of Spain 2005], были близки к Ониани в России и за рубежом, также имели большое количество контактов. Вполне резонно видеть в них центральный элемент, вокруг которого вращается вся кутаисская группировка. Однако картина не так проста. Другие исследования [Morselli 2008] показали, что высокий ранг и авторитет в преступной организации не обязательно коррелируют с наличием большого количества связей. Действительно, у Ониани были тесные связи с другими добившимися успеха людьми, то есть кутаисскими ворами в законе, но когда в анализ сети добавляются другие неподдерживаемые им преступные контакты, значение Ониани во всей сети снижается. Это не должно удивлять; влиятельные криминальные авторитеты вряд ли будут поддерживать прямые или близкие контакты с относительно маленькими людьми, не имеющими власти.

Сведение к минимуму прямых контактов снижало риск, изолируя боссов внутри группы доверенных лиц достаточно высокого ранга [Reuter 1985]. Как предполагает Морселли [Morselli 2008], вполне возможно, что криминальный босс получает власть через стратегические связи и посредничество с другими важными персонами, будь то государственные покровители, различные боссы в других сетях или просто другие фракции той же сети.

Если говорить о фракциях, сама кутаисская сеть распадается на две увесистые подгруппы или клики[74]. Раскол, по-видимому, происходит по географическим и поколенческим линиям. На момент составления милицейских протоколов в 2004 году одна фракция состояла в основном из тех воров в законе, которые все еще жили в Кутаиси и принадлежали к молодому поколению (тех, кто были «крещены» как воры в законе после 1991 года). Члены другой фракции были старше и тяготели к тем кутаисским ворам в законе, которые жили в то время за границей, в частности в России. Анализ показателей централизации сетей показывает, что фракция старшей подгруппы была более сплоченной и централизованной, с фигурой Ониани в центре и его ближайшими соратниками на видных местах. В этой фракции состояли носители самых известных имен грузинского криминального мира. Те во фракции, кто был близок к Ониани, имели очень хорошие связи, как правило, действовали в Москве и имели проверенную временем репутацию. Это говорит о том, что переезд за границу связан с централизацией. Переселение в чужую, потенциально конкурентную среду может потребовать эффективных стратегий координации и управления, одной из которых является иерархия.

Фракция более старых членов группировки также представляет собой более плотную сеть, в которой все они связаны друг с другом. Молодые имеют в среднем больше связей, но они менее тесно связаны друг с другом и менее централизованы, что предполагает более разветвленную сеть без четкого босса или ядра[75].

Это, по-видимому, имеет последствия с точки зрения мониторинга ситуации и принятия решений внутри фракции молодых, которая в описываемое время (2004 год) находилась в основном в Грузии. Сетевой анализ также предполагает, что фракция молодых не так тесно связана со своими занимающими солидное положение собратьями, и это может быть просто следствием возраста ее членов. Возможно также, что фракция молодых не столь привержена своей воровской сети и не столь много инвестирует в нее, используя вместо этого другие сети. Данные, представленные в последующих главах, поддержат эту последнюю интерпретацию.

Кутаисская фракция молодых была почти полностью уничтожена реформами «революции роз». В ходе кампании по борьбе с мафией многие кутаисские воры в законе воспользовались своими контактами с устоявшимися в России сетями и бежали туда. Там они были интегрированы в уже существовавшую иерархическую сеть. Такая концентрация кутаисской группировки в Москве создала вертикально структурированную мафию в изгнании, которая столкнулась с другими централизованными группировками из других регионов Грузии. Усиление конкуренции и полный уход из Грузии после «революции роз» сделали кутаисскую группировку еще более сконцентрированной вокруг Ониани, о чем свидетельствуют многочисленные новостные сообщения [Коммерсантъ 2009; Насыров 2009; Galeotti 2009, 2010]. С Ониани в тюрьме, с Усояном на кладбище, с негрузинскими криминальными соперниками, появившимися в Москве, и с политическими переменами, происходящими в Грузии, грузинским ворам в законе, возможно, придется в ближайшем будущем снова перестраивать свои внутренние отношения.