Реорганизованная преступность. Мафия и антимафия в постсоветской Грузии

Это показывает, насколько важными персонами продолжают выглядеть в воображении грузинского общества воры в законе. Миф и мафия, как мы видели, тесно связаны. Правительство Саакашвили с 2006 года постоянно использовало образ вора в законе для объяснения каждого кризиса или вызова своей власти. На родине воров в законе изображали как продолжающих оказывать коварное влияние. Политические вопросы стали обрамляться проблемой воров в законе в не связанных с ними сферах. Это стало особенно заметно при аргументации правительства в пользу размещения подготовленных МВД офицеров в школах по всей Грузии в рамках проводившейся в 2010 году реформы образования, имевшей целью борьбу с установившимся воровским менталитетом [R46]. В этом случае противоречивая образовательная политика, которая, казалось бы, должна была контролировать учителей так же, как и учеников, была продана общественности как способ уничтожить последние остатки воровского мира.

С 2003 года очень многое в грузинской политике стало определяться риторикой Единого национального движения о выборе между прогрессивным, правовым и современным государством и традиционным, управляемым отжившими нормами и отсталым. Воры в законе оказались удобными представителями последнего варианта. Будь то тюремные беспорядки в 2006 году, уличные протесты в 2007 году или мятеж на военной базе Мухровани в 2009 году, ЕНД быстро называло это угрозой, исходящей от стоящих за всем этим воров в законе. Их изображали как участников международного мафиозного заговора и марионеток враждебных государств, в частности России.

Аналогичным образом, однако, как мы видели в предыдущей главе, продолжающий существовать «миф о мафии» устраивает самих мафиози, помогая им популяризовать себя и чрезмерно подчеркивать свои власть и влияние. Члены мафии только рады подыграть заговорщической риторике государства. Вот почему мафии никогда не умирают, или почему их, по крайней мере, никто никогда не осмеливается объявить мертвыми. Люди, которым существование мафии удобно, найдутся всегда. Скрытность мафии и мифы о ней порождают подозрение, что она все еще где-то существует, бесшумно перегруппировываясь, как сжатая пружина или волк, готовый укусить [Gambetta 2009: 214]. Это впечатление подпитывается в Грузии и на более широких постсоветских пространствах бесконечными сенсационными сообщениями об организованной преступности и мафиозных группировках. Потоки книг, фильмов, сериалов и даже линий одежды, которые намекают на криминальную субкультуру воров в законе, показывают, что эта субкультура все еще имеет власть над массовым сознанием. Именно они, легенды и мифы о мафии, связанные с культурными проявлениями мужественности и чести, уходящими в глубь веков [Gawinek 2010], возможно, остаются распространенными в сегодняшней Грузии, в чем и заключена опасность. Зажатый между навязчивой идеей правительства и СМИ и собственным мифотворчеством мафии, грузинский народ продолжает считать воров в законе постоянным источником беспокойства.

Эта книга призвана развеять некоторые из этих тревог и дать беспристрастный отчет о криминальном мире Грузии. Мной ставится под сомнение эссенциалистское положение о том, что в грузинских менталитете или национальной культуре есть что-то специфическое, что делает власть мафии неизбежной. Как утверждалось в главе 3, сосредоточив внимание на потребности в защите в непропорционально большой «второй экономике» Советской Грузии, за которой последовал столь же непропорциональный крах государства после обретения независимости в 1991 году, мы можем начать лучше понимать корни влияния в грузинском обществе воров в законе и ответить, почему они стали доминировать здесь сильнее, чем в других частях постсоветского региона. Как и на Сицилии, где мафия возникла в основном на западе острова [Bandiera 2003], некоторые регионы Грузии давали особенно много воров в законе, в то время как другие почти их не давали, как показано в главе 5. Культура и менталитет в этих регионах не настолько различны, чтобы объяснить упомянутую разницу. Таким образом, в ворах в законе и их влиянии в Грузии нет ничего по своей сути грузинского, кроме определенных символических черт и форм. Затем в этой книге доказывается, что долгая история отчуждения от государства и существования вне закона не приводит к неотвратимости существования организованной преступности и мафиозного правления в Грузии или, если на то пошло, где-либо еще.