Репей в хвосте (СИ)

— Я говорю не о них, а о тебе…

— Это может иметь какое-то значение? Уж не из-за того ли, что мы занялись разок сексом…

— Я не занималась сексом!

Он удивленно вскинул брови, и я продолжила сердито, достаточно сильно разозленная его словами, чтобы молчать:

— Я вообще никогда в жизни не занималась сексом ради секса. Не умею. Наверно, уж так устроена. Мне казалось, и ты относишься к тому, что между нами произошло, иначе. Да видно ошиблась…

— Знаешь, как называется этот цветок? — внезапно перебил меня он.

— Иван-чай, — оторопело отозвалась я, совершенно сбитая с толку столь резкой переменой темы.

— Нет, не этот яркий. Другой, маленький. Видишь, желто-синий? Его имя — Иван да Марья. Сказка есть такая. Юноша и девушка так любили друг друга, что когда их захотели разлучить, обратились в цветок, лишь бы навсегда остаться вместе… — внезапно он шагнул ко мне и обнял так крепко, что мне стало трудно дышать. — Мне страшно, Машуня. Я никогда не думал, что могу так бояться. Но наверно это все равно уже не изменить… Я люблю тебя. Так сильно, что готов превратиться не то что в цветок — в репейник, лишь бы уж наверняка намертво прицепиться к тебе.

— Мне тоже страшно, Ванечка, — почему-то шепотом ответила я. — Любовь причинила мне столько боли, что я думала — это чувство уже никогда не придет… Оно и не пришло. Упало, как снег на голову.

— Как маленькая, но очень беспокойная женщина на руки ничего не подозревающего человека, мирно поднимавшегося по лестнице…

Мы рассмеялись, а потом он потянулся, чтобы поцеловать меня…

— Фу, Машка! От тебя разит, как от пивной бочки! И где это ты так набралась вчера, хотел бы я знать? Уж наверняка не у родителя в доме!

Я понурилась, совершенно пристыженная.

— Пойдем, гулена. Будет нехорошо, если мальчик проснется в пустом доме.

— Ты прав, — со вздохом согласилась я. — Тем более что у меня к тебе есть весьма необычный разговор.

— Ты собираешься принимать душ и хочешь, чтобы я потер тебе спинку? — недоуменно поинтересовался Иван, когда я, затолкав его в ванную комнату, на полную отвернула кран холодной воды — как ни сильна во мне была паранойя, но даже сейчас я по привычке экономила кипяток, который грелся специальным электрическим котлом в подвале за мои кровные денежки.

— Не смейся надо мной, но это, по всей видимости, необходимая мера.

— Что ты там шепчешь?

— Не кричи! Иван, я должна передать тебе вот это, как прочтешь — уничтожишь, но пока не читай, послушай меня.

— Надеюсь, это любовная записка, а не неоплаченный счет за горячую воду? — он покосился на кран, который уже запотел от холода.

Я подавила нервный смешок.

— Помнишь, тогда, когда я свалилась с обрыва, ты спрашивал меня, одна ли я была там?

— Да, — он мгновенно подобрался.

— Ты был прав. Кто-то там был еще, потому что я не спотыкалась и не оступалась. Меня столкнули.

— Дальше, — глаза сузились, в уголках губ залегли резкие складки.

Я со вздохом обняла его и, находя в этой близости успокоение, почти на ухо пересказала всю свою несколько мелодраматическую историю.

— Дядя Веня хочет поговорить с тобой. Он думает, ты можешь что-нибудь знать… А потом… — я прижалась к нему еще крепче. — Они с отцом подозревают тебя, ведь нападения на меня начались как раз тогда, когда в доме появился ты… Не обижайся! — я вскинула голову, всматриваясь в его напряженное лицо.

— Я понимаю их. Сам, наверно, подумал бы так же. Это как минимум логично. Я должен съездить прямо сегодня. Тебе не надо на работу, сможешь побыть с Васей?

— Я хотела бы быть там с тобой…

— Спасибо, но наверно твой дядя Веня прав, и стоит сделать все самому.

«Надеюсь, там не появится мой отец», — пронеслось у меня в голове, и я непроизвольно стиснула пальцами его плечи.

— Я должна тебе еще кое-что рассказать, перед тем как… — начала я и замолчала, поняв, что он говорит мне то же самое.

Мы замолчали, потом улыбнулись, и я облегченно спрятала лицо у него на груди.

— Ну рассказывай, как обгоняла, как подрезала… — шутливо ободрил он. — Иногда очень выгодно быть истинным джентльменом, и вовремя уступить даме дорогу.

— Меня беспокоит, что у дяди Вени ты можешь встретиться с моим отцом… Он тяжелый и излишне прямолинейный человек. В общем, даже не знаю с чего начать…

Но мне такая возможность и не представилась. В тот самый момент, как я собралась начать малевать свое эпическое полотно, дверь в ванную распахнулась, и на пороге возник растрепанный и заспанный Василек.

— А чей-то вы тут делаете? — незамедлительно выдало это дитя 21 века, и мы, взраставшие на «Добро пожаловать, или Посторонним вход запрещен» дружно, хотя и несколько смущенно рассмеялись.

— Кино-то уже кончилось, дружище, — потрепав Ваську по голове, сказал Иван, отступая от меня. — Умывайся, одевайся и марш завтракать.

— Дядь Вань… — заныл черноглазый херувимчик, умильно посматривая своими черными глазищами.

— Меня сегодня не будет, и я не хочу, чтобы ты здесь мучил маму непослушанием. Усек?