Репетитор

— Так в чем причина его болезни? Что вы от меня скрываете? Говорите правду, Петр Афанасьевич. Или я сейчас устрою вам нешуточный скандал. Вы меня прекрасно знаете.

— Он просил не говорить вам про это.

— Так что случилось на самом деле, черт возьми? — вышла из себя Ольга Владимировна.

Егоров извиняющим и виноватым тоном сказал:

— Его немного «помяли». Кавказцы. Возле дома. Похоже, караулили.

— Как помяли? В каком смысле?

— Побили. Ну, там, арматурой, битой, дубинкой…

У Тураевой чуть трубка не выпала из рук.

— Господи, так он живой?!!

— Живой, живой. Только физиономия малость подпорчена.

— Господи! Врача вызвали?

— Вызвали.

— Я сама сейчас поеду к Игорю и все узнаю.

— Так, Ольга Владимировна, завтра к вам присылать нашего человека или нет?

— Пока не нужно… я вам сама позвоню. Завтра или послезавтра.

— Хорошо, Ольга Владимировна! Жду вашего звонка…

Егоров поспешно отключил радиотелефон, зафиксировал его на подставке и с великим облегчением выдохнул: «Уф, пронесло!»

…После телефонного разговорас гендиректором «Скорпиона-97» Тураева быстро оделась. Джинсы, водолазка, сапоги, короткая кожаная куртка с капюшоном, отороченным мехом норки — все просто, ничего лишнего! Ольга не стала даже краситься. Лишь на мгновение заглянула в комнату дочки: Варя уже спала. Ольга улыбнулась: устал сегодня ее любимый птенчик, много было уроков и еще в нагрузку кружок танцев.

Тураева взяла ключи и от дома и от машины и, захлопнув дверь, спустилась в гараж. Заскочила в «Ауди», завела — и резко тронулась вперед! Нажала на кнопку брелока. Гаражные жалюзи-двери поднялись — и Ольга вылетела на улицу. Повторное нажатие кнопки — и ворота, громыхая, поползли вниз.

Итак, курс назначен — на «Бабушкинскую»! Спасать любимого!

* * *

Едва врачи уехали, как прибыла Тураева. Увидев Игоря с перебинтованной головой и с пластырями на лице, она ужаснулась, но почему-то сильно разозлилась.

— А позвонить не мог? — набросилась с упреками на Большакова Ольга. — Подсылаешь мне какого-то Егорова!

Игорь попытался защищаться.

— Не хотел расстраивать тебя раньше времени.

— Не хотел?! Все равно я расстроилась! Летела по вечерней Москве как сумасшедшая! Два раза пришлось давать на лапу гаишникам за превышение скорости. Летела лишь полюбоваться на твою разбитую физиономию. И как тебя угораздило!

— Что ты на меня наезжаешь, Ольга? Как будто я виноват в том, что меня побили… А я-то, наивный, думал, ты приедешь и пожалеешь меня.

— Вот еще! Размечтался! Сам виноват! Нечего темными вечерами в безлюдных местах шариться!

— Так это возле дома произошло.

— Тем более. Приехал — пошел бы сразу домой, а не гулял бы по разным там темным подворотням. Вот и нашел на свою попу приключения.

— Я молоко забыл купить.

— Обошёлся бы без молока.

— А кофе с чем бы я пил?

— Выпил бы чая с лимоном — намного полезнее для организма.

— Какая ты жестокая.

— Какая есть.

— Варя пока не знает об моих похождениях?

— Нет.

— И не говори. Скажи, заболел. Простудился.

— Хорошо… Что врачи сказали?

— Повезло, говорят, парень. Ребра целы, кости целы, рука тоже. Просто сотрясение мозга и сильные ушибы.

— Да, угодил ты в историю.

— А в чем я виноват? — искренне удивился Большаков. — Кто-то пас меня. Это точно… И все- таки ты должна пожалеть меня.

Он обнял ее за талию, Тураева стала сразу успокаиваться.

— Как именно пожалеть? — спросила она.

Большаков хитро улыбнулся.

— Морально, психологически, а можно и физически, в плане секса.

Тураева сменила гнев на милость.

— Вот оно что? Так ты же весь побитый, живого места на тебе нет — какой с тебя теперь любовник? И куда тебя целовать?

— Я-то может и побитый, но он-то целый и живет самостоятельной жизнью. Хотя тело болит, но ему нет до этого дела. Он уже при виде тебя и ожил, полон сил и приветствует тебя.

— Я всегда считала, что мужчины думают этим местом. И оказалась в очередной раз права.

— Она мне казалось, что все наоборот. Что это женщина думает этим местом.

— Мне кажется, что мужчины — больше.

— Ладно, пусть будет так, но пожалей меня и его…

— Я подумаю.

— Нечего и думать. Жалей нас скорее, а то…

— Что, а то?

— Мы с ним погибнем.

— Погибните? Я не допущу этого. Попробую спасти вас обоих. Мне жалко вас, бедняжек.

— Пожалуйста, спаси, умоляю.

— Так с кого начать? С тебя или с него?

— С него… Он уже изнемогает от желания. Он уже заметил, что ты сегодня без бюстгальтера и рвется в бой. И мне его трудно удержать.

— Хорошо… Но пеняй на себя, ты сам напросился. Твоему другу сейчас придется нелегко…

— И пусть будет нелегко — не беда! Торжественно клянусь: я выстою! — шутливо пообещал Большаков.

Они крепко обнялись…

* * *

Тураева развила бурную деятельность по поводу инцидента с Игорем. Сначала надавила на полицию: они с неохотой завели дело, но… никаких продвижений по нему не было. Потом вызвала в кабинет Сиплова.

— Ты в курсе, что мой водитель подвергся нападению каких-то отморозков кавказского типа? — осведомилась Ольга.

Сиплов кивнул.

— Слышал.

— И что ты на это скажешь?