Репетиция конца света

Откуда Люська взялась в их старом-престаром доме, где все знали друг дружку, как говорится, с рождения до погребения, – об этом никто представления не имел. То есть она не с неба упала, конечно: поговаривали, что бабенка купила эту плохонькую угловую квартирку на первом этаже якобы после разъезда с мужем и размена общего жилья. Мужа, впрочем, никто в глаза не видел. Очевидно, Люська до такой степени ему осточертела, что он просто-напросто вычеркнул ее из своей жизни. И кто бросил бы в него камень при взгляде на это опустившееся, утратившее человеческий облик существо? Однако вполне могло быть, что именно развод сделал Люську таковой.

Она жила здесь уже год, и если изменилась за это время, то лишь к худшему. Поначалу иногда напоминала человека. Неохотно, но все же общалась с соседками. Даже когда у Рогожкиных сломался телевизор, пустила бабку Рогожкину к себе – посмотреть любимый сериал. Правда, пустила только один раз. С другой стороны, старуха сама была в том виновата: вольно ж ей было всему дому рассказать, как Люська сидела в обнимку с бутылкой в продавленном кресле и рыдмя рыдала над судьбой какого-то злополучного мексиканского красавца, который связался с дурной компанией, девушка его бросила, полиция чуть за горло не брала – ну, он взял и застрелился. Рыдая, Люська пила, дескать, прямо из горла и материлась как сапожник.

Может, Люське неприятно было узнать, что о ней судачат. А скорей всего, бабкина трескотня мешала ей смотреть телевизор. Короче, старуха Рогожкина больше хода в ее квартиру не имела, но с тех пор затаила обиду и не упускала случая посплетничать о Люськиной многотрудной жизни. Дескать, эти мужики совсем с ума сошли, если не брезгуют не только пить, но и спать с такущей грязнулей, а главное, деньги ей давать. Насчет денег вопрос был спорный, потому что якшались с Люськой такие же бомжарики, как она сама, а откуда у таких деньги? «А на что она тогда живет? – резонно возражала старуха Рогожкина. – Она ж не работает, правда? Не работает. На проценты с капитала существует? Да какой у этой синявки может быть капитал?! В каком банке? Небось больше двух сотен зараз в руках никогда не держала! Точно, мужики ей таскают. К примеру, бутылки по помойкам собирают и сдают. Или из своих семей последнее уносят, продают и вместе с Люськой пропивают».

А что? Запросто! Единственным более-менее приличным человеком в Люськиной компании был Леха. Некогда учитель русского языка и литературы, спившийся до практически непрерывного горизонтального состояния, он порой набирался сил, заставлял себя разогнуться где-нибудь посреди двора, принимал позу и начинал громко читать стихи:

Уж сколько их упало в эту бездну,
Разверстую вдали!
Настанет день, когда и я исчезну
С поверхности земли.

Застынет все, что пело и боролось,

Сияло и рвалось:
И зелень глаз моих, и нежный голос,
И золото волос...

Костина мама однажды это услышала – и плакала потом два дня, вспоминая мужа, который вот так же читал ей когда-то стихи своей любимой Марины Цветаевой, а потом взял да и ушел к молодой сикушке, частной предпринимательнице, хозяйке булочной на углу улиц Генкиной и Ванеева... С тех пор она на Леху смотреть не могла, испытывала к нему, может, еще большее отвращение, чем к самой Люське, от которой в соседскую квартиру доносился то удушливый запах сбежавшего молока и пригоревшей еды, то пьяные хоры или оглушительная музыка (Люська до смерти любила песни в исполнении Малинина, и бедная леди Гамильтон, любовница адмирала Нельсона, постепенно сделалась личным врагом всего дома вообще, а Костиной матери, тяжело переносившей супружескую неверность, даже адмиральскую, – в особенности), то шли полчищами тараканы. Счастье еще, что Люська жила на первом этаже и никого не могла затопить, забыв закрутить краны. Просто не имела такой возможности!

Костя же к Лехе относился нормально. Ну, душа запьянцовская, это конечно, однако ни от сумы, ни от тюрьмы, ни от запоя русский человек никогда зарекаться не должен. Леха человек добрый, это по его круглой кареглазой физиономии видно. Странно только и непонятно, что его при Люське держит. Может, правда, он ни уха ни рыла не различал, когда был пьян. А пьян Леха был всегда. Ну и ладно, а вот постоялец Люськин, которого иначе как трезвым никто не видел, особой симпатии ни у кого не вызывал.

Даром что мент. А может, именно поэтому...

Что-то было в нем странное. Комнату снимать-то он снимал, но появлялся в ней редко. Люська как-то обмолвилась, что живет мент в другом месте, а в ее квартире преимущественно держит вещи, которые забрал у бывшей жены. Ну что ж, и такое в жизни бывает.