Репетиция любви

— Потом он вдруг перешел на тебя и твой легкомысленный образ жизни и прибавил, что тебе, возможно, надо бы жениться, чтобы образумиться. Однако дед подумал, что, если он скажет тебе сразу о своих мыслях, ты не будешь искать Киру, поэтому он промолчал. Когда же вдруг его хватил удар, я снова задумался об этом. Я понимал, что должен теперь сам рассказать тебе о просьбе деда, но не знал, как это сделать. И тут мне вдруг пришла в голову мысль, что, возможно, эта история может действительно тебе помочь как-то серьезнее смотреть на вещи. Ты же знаешь, я тоже никогда не одобрял твоего поведения по отношению к девушкам. Я думал, что даже если у вас с Кирой ничего не получится, то это просто тебя отвлечет, или же, пожив с ней, ты поймешь прелести семейной жизни и остепенишься. По крайней мере, на это была какая-то надежда. Возможно, ты не поверишь мне, но тогда я хотел как лучше. Лучше для тебя. Мне казалось, что я только чуть-чуть меняю версию деда, и в этом нет ничего плохого, если это мотивируется благими целями. Если бы я только знал, к чему все это приведет. — Он опять замолчал.

— Сначала она не поняла, почему ты просто не подошел к ней и не объяснил ситуацию так же, как я, — снова заговорил он, видя, что я не реагирую. — Тогда мне пришлось ей признаться насчет всей этой истории с пробным браком. Сначала она жутко рассердилась на меня, потом на тебя и в конце концов сказала, что мы два болвана и зачем мы влезли без спросу в ее жизнь. — Наверное, это произошло после нашего первого поцелуя, поэтому она стала так странно себя вести. Я вел про себя обратный отсчет времени, заставляя себя заново перелопачивать болезненные воспоминания. — Не знаю, что в конце концов заставило ее передумать, но на следующий день она позвонила мне и сказала, что согласна играть роль «охмуряемой девицы». Наверное, верх взяли ее артистическая натура и страсть к необычным ситуациям. — Мой внутренний график событий подсказал мне, что это произошло, вероятно, после истории с фотографиями моих девушек.

— Кира мне тоже очень нравилась, и, как ни странно, со временем мне стала даже весьма импонировать мысль жениться на ней. Тогда я и попытался прекратить эту игру, вызвав тебя на откровенный разговор, но так и не смог сказать всю правду до конца. Однако я также видел, что она полюбила тебя, и подумал, что в этом, наверное, заключается мое наказание. Ее, в свою очередь, тоже начали мучить угрызения совести, она не хотела больше обманывать тебя, но боялась тебе обо всем рассказать, так как думала, что ты ее не простишь. Все это время мы постоянно переписывались с ней и обсуждали сложившуюся ситуацию, а также как нам всем из нее теперь выбираться.

— Почему она ушла от меня, ничего не объяснив? — наконец внес я свою скупую лепту в разговор. Я не узнал своего собственного голоса, так как давно ни с кем по-настоящему не разговаривал. Словно резкий электрический звук, он ранил воздух и провибрировал по всем моим внутренностям, что я даже вздрогнул и поежился.

Брат тоже моргнул от неожиданности, словно он разговаривал с гипсовой статуей, которая вдруг ни с того ни с сего заговорила человеческим голосом.

— Мне позвонил отец и спросил, знаю ли я том, что ты собираешься жениться. Он рассказал, как ты заходил к нему в офис и советовался с ним. Он стал выпытывать у меня, что я знаю про твою девушку. Я отделался общими фразами и позвонил Кире, чтобы предупредить ее. Она сильно разволновалась, потом сказала, что свяжется со мной позже, и повесила трубку. После этого она позвонила мне уже из другого города и сказала, что приняла решение уехать и обдумать все в одиночестве. Она не знала, как себя вести, когда ты будешь делать ей предложение, и что ответить тебе. Кира не хотела, чтобы вы поженились, запутавшись во взаимной лжи, а признаться тебе боялась, потому что думала, что ты ее никогда не простишь. Наверное, ты не простишь и меня. Но я хочу, чтобы ты знал, что я сделал это из лучших побуждений. Ну, вот и все, — наконец сказал он и затушил сигарету.

Я пытался уложить все сказанное им в голове. История, рассказанная братом, так отличалась от того, что мне пришлось за это время пережить, что я судорожно пытался перетасовать информацию из одной ячейки в другую. Я молчал, пока мои мысли-строители перетаскивали кирпичики от здания лжи к зданию правды и наоборот. Я ничего не видел вокруг, я всегда был занят собой. Умопомрачительно, на какое количество самых важных вещей Кира сумела раскрыть мне глаза. Теперь же я был словно подросток, который вырос из юношеских групп, а теперь срывает старые постеры со стены и обнажает неприглядную, грубую плоскость реальности. Я слишком долго не заклеивал эти постеры. А теперь мой мир был весь в потрепанных обоях, а со стен сыпалась штукатурка. Хватит ли у меня сил заново оклеить их?