Репортаж о главном гаде галактики

Приколист он, однако. «Пищу для богов» я любила с детства, особенно обожала сливочную и клубничную, а если посыпать сверху шоколадной стружкой… ммм… Я быстро доела то, что было у меня в тарелке, запила соком и потянулась за вазочкой, но между мной и заветной белой массой вдруг встряла рука амеранина.

– Не торопись, Риа, совместим твой десерт с моим, – рвано выдохнул он и быстро сдвинул все тарелки на другой край большого стола.

– Что ты имеешь в виду? – нервно сглотнула я. Хотя могла бы и не спрашивать, и так понятно, чего хочет этот озабоченный.

Он поднял меня со стула, отбросил его в сторону ногой. Потом стащил мое платье. Хмыкнул, заметив надетое белье, и одним пальцем сдвинул вниз. Горячая рука плавно скользнула по бедру, пока он снимал с меня трусики. Я замерла, позволяя мужчине делать со мной все это, прикрыла глаза, чувствуя каждое движение. В груди мгновенно вспыхнуло пламя, жидкой лавой разливаясь по всему телу и собираясь эпицентром в паху.

Террел вдруг поднял меня и усадил прямо на стол, раздвинув ноги так, что его обозрению открылись все мои прелести. Мышцы лона тут же свело спазмом, словно амеранин имел меня одним лишь пытливым взглядом. Я никогда не испытывала подобного чувства, которое вовсе не было стыдом. Просто как-то странно, что я отчаянно желала продолжения этой пока невинной игры, хотела побыть в роли его сексуальной игрушки еще хотя бы несколько дней. Желала, чтобы он вытворял со мной то, о чем раньше и не думала.

– Ну так что, Риа, будем пробовать новенькое? – Он погладил внутреннюю часть бедра, раздвинул набухшие мокрые складочки и надавил на чувствительный бугорок.

Делал он это на ощупь, потому как одновременно подхватил другой рукой ложку мороженого, направляя мне в рот, мазнул по приоткрытым губам. Я обхватила ее ртом, затуманенным страстью взглядом посмотрела в зеленые глаза Террела. Глотнула. Он тоже съел ложку мороженого. А потом скрестил руки, снимая с себя футболку. Сверкнула загорелая кожа, под которой выпирали идеальные накачанные мышцы. Я протянула руку к его татуировке, провела по завиткам, уходящим под ремень брюк.

Он придвинулся, и его лицо оказалось совсем близко. Дыхание коснулось моих губ, а в следующую секунду он меня поцеловал, не прекращая играться с моим телом, периодически проскальзывая пальцами в разгоряченную плоть. Холодные от мороженного губы обжигали, как пламя, и я дрожала от предвкушения. Когда он захватил ртом вершину груди, втягивая в себя, чуть прикусил, я ойкнула.

– Пока не растаяло, – хрипло прошептал он и взял пригоршню мороженого рукой, запустив ее мне в рот.

Я с жадностью захватила его пальцы, глотая желанную массу, которая таяла, растекаясь по подбородку и шее. А Террел, как назло, размазывал сливочное мороженое больше, до груди. Он взял еще мороженое, проделывая то же самое. И я сжала губами указательный палец, втягивая его в себя.

Пожалуй, это было самое вкусное мороженое в моей жизни…

– Представляю, как сексуально твой ротик будет сжимать мой член, – ухмыльнулся Террел в ответ, а затем склонился ко мне, слизывая липкую субстанцию с моего лица.

Кожа горела от прикосновений его языка, губы казались мягкими и очень умелыми. Я урчала, как кошка от ласки хозяина, возбуждаясь все сильнее. Время остановилось, одновременно хотелось продолжать это безобразие, ощутить в себе мужское достоинство Ти-Джойса и почувствовать его движения.

Мы перемазались мороженым, и во время поцелуев я старалась облизать гладковыбритые щеки мужчины. Я обнимала его за шею, когда он целовал меня. А потом Террел стал опускаться все ниже, целуя мои бедра и живот. Я ощутила его умелый горячий язык на затвердевшей горошине, застонала, откинулась назад, упираясь ладонями в стол.

Пальцы мужчины тут же нашли вход в пульсирующее от желания местечко, скользнули по стенкам, потом вышли и снова проникли внутрь. Я даже глаза закрыла, отдавшись на волю амеранина, позволяя играть со мной. Ничего, пусть забавляется. Мы еще посмотрим, на чьей улице праздник, потому что я все равно найду способ покинуть это место и сделаю то, что задумала.

Внезапно я ощутила тянущую пустоту. Террел поднялся, сбросил брюки и приблизился ко мне, подвигая за ноги к краю стола. Удерживая одной рукой, плавно уложил меня на поверхность, оказавшуюся немного прохладной, ведь в столовой работал кондиционер. А потом он приподнял мои ноги, вторгаясь в меня до упора.

Странное ощущение, когда не хочется ни о чем думать, и все равно, что будет завтра. Лишь он один имеет смысл. Наверное, дело только в сексе, ведь я изо всех сил пытаюсь доказать себе, что ненавижу и презираю амеранина. Но в тот момент я не думала о мести, мне хотелось лишь и дальше чувствовать его проникновения. Слиться с ним в древнем танце мужчины и женщины, поймать ритм… Когда пространство вокруг меркнет, только зеленые глаза служат ориентиром, в теле разрываются мириады ярких искр, и эти вспышки охватывают целиком, увлекая в омут страсти…