Репортажи со шпилек

— Здравствуйте, проходите, присаживайтесь, — любезно говорит это совершенство мужского пола, отрывая взгляд от компьютера. — Расскажите, пожалуйста, что вы умеете?

«Все! Все, что вы только пожелаете!» — вопит все мое женское естество. Но я вспоминаю курс «Этикета домоправительницы» и беру себя в руки. Деловито перечисляю все то, что мы проходили на курсах.

В ответ работодатель спокойно и вразумительно объясняет, в чем нуждается. Ничего сверхъестественного: уборка два раза в неделю, готовка на три дня, стирка в машинке. В месяц выходит двадцать тысяч рублей при символической занятости, но дело не в этом… Боже, какая у него улыбка!

Прямо хоть на самом деле бросай работу, швабру в руки и к нему! Вот вам и романтический сценарий! Ах, все же как непредсказуема жизнь! И как жаль, что домработница из меня на самом деле никакая: убираюсь я так себе, а мужскую рубашку вообще гладила один раз в жизни — на курсах.

В большом смущении я ретируюсь из кабинета этого шикарного мужчины, сумбурно пообещав подумать и перезвонить. Бедняга, по-моему, так и не понял, что это было. И почему из агентства по трудоустройству ему вместо уборщиц присылают сплошь неуравновешенных неврастеничек?

Эх, будь моя воля, я бы действительно стала его преданной Джейн Эйр. Остается надеяться, что мужчина моей мечты рано или поздно обретет то, что ищет.

Тест-драйв для фрекен Бок

А я продолжаю эксперимент. Для его чистоты я обращаюсь в другое агентство — там еще не отменили пробные дни. Мне попадается «воскресный папа», который ищет гувернантку для своих детей, живущих с его бывшей женой. Я предполагаю, что клиент прижимистый, раз не желает давать деньги в руки бывшей, предпочитая самолично выбирать детям няньку и напрямую оплачивать ее услуги. Во время собеседования, которое проходит прямо в офисе агентства, он объясняет, что его бывшая семья в данный момент живет на даче. Сам он приезжает туда только по воскресеньям и хочет, чтобы в ближайший выходной с ним поехала и я. Если я понравлюсь бывшей и детям, клиент обещает заключить со мной договор, а агентству оплатить посреднические услуги.

Ту дачку по Дмитровке я до сих пор вспоминаю, как страшный сон. Представьте себе двух совершенно неуравновешенных детей шести и восьми лет с нереально громкими голосами. В течение всего дня эти двое не замолчали ни разу — они то ссорились, то плакали, то хохотали, то горланили песни. И все это на повышенных децибелах, от которых у меня закладывало уши и подступала мигрень. При этом восьмилетняя дочь хозяина в первую же секунду нашей встречи исхитрилась ущипнуть меня за ногу так, что у меня тут же образовался синяк. Возможно, девочке было просто обидно, что папа приехал с другой тетей, но мне-то от этого не легче! А шестилетний сыночек моего работодателя (в момент нашего появления он поливал газон) на радостях полил меня из шланга с головы до ног. Я сразу же превратилась в мокрую курицу со спутанными волосами и прилипшим к телу платьем. На мое счастье, день был жаркий. А когда из дома выплыла экс-супруга моего потенциального хозяина, я, в принципе, поняла, почему он с ней развелся.

— А, прислуга пожаловала! — заявляет вместо приветствия эта стервозного вида блондинка с крайне высокомерным лицом. — Для начала помойте мою машину.

Открываю рот, чтобы напомнить этой наглой барыне, что я вообще-то гувернантка к детям, а не мойщица машин. Но тут мой работодатель начинает усердно вращать глазами, подавая мне знаки — мол, не связывайся! Что ж, кто платит, тот и заказывает музыку….

Подворачиваю подол своего мокрого и липкого платья так, что оно превращается в экстра-мини — такое, что у моего работодателя аж челюсть отпадает. Затем без лишних экивоков отнимаю у его вредного сынули шланг и со всей дури направляю мощную водную струю на джип, стоящий перед домом. Я уже понимаю, что романтикой в этих «людях» и не пахнет, поэтому терять мне абсолютно нечего.

— Но у машины же открыты окна, идиотка! — взвизгивает стерва.

— Я салон тоже хочу помыть, а что, нельзя? — хлопаю я глазами, старательно изображая идиотку, раз уж она меня таковой считает.

— Хватит! — орет блонда. — Идите в дом чистить обувь, вам нельзя доверять автомобиль.

«Обувь мне тоже нельзя доверять», — ехидно думаю я про себя, не без удовольствия намазывая темно-коричневый крем на ее светло-бежевые туфли.