Рептилия

Я, как в сказке, покинул плот, сел в лодку и повернулся к мотору. Взяв в руку шнур, я уже хотел завести мотор, как вдруг заметил подводный костюм и баллоны, которые захватил с собой Малони. У меня в голове сразу просветлело. Он взял это, чтобы быть готовым к любым поворотам и при необходимости последовать за врагом на глубину. Мой взгляд метался между неопреновым костюмом и гладкой поверхностью воды. И неожиданно я вспомнил слова Сары. Она сказала: «Если ты захочешь разгадать эту загадку, тебе придется погрузиться под воду еще раз». Эта мысль казалась настолько абсурдной, что прежде я незамедлительно выкинул бы ее из головы. Но сейчас я находился в другом мире, и у меня была другая жизнь. Так что пришлось надеть резиновый костюм, баллоны с газом — и отправиться воплощать свою идею.

Спустя два часа я уже лежал на берегу. Я потерял свои наручные часы, но, судя по положению луны, было уже далеко за полночь. Лагерь выглядел брошенным. Я обошел палатку Малони и заметил слабый мерцающий огонь в палатке с оборудованием. Я посмотрел по сторонам в поисках Элиши, которая должна была быть привязана к одному из деревьев.

— Элиши?

Мой окрик остался без ответа.

— Элиши, ты где?

Ответа не последовало. С неприятной тяжестью в желудке, я решил обзавестись фонариком, прежде чем отправиться на поиски коллеги. Надеюсь, я не опоздал. Я поторопился к палатке и отдернул полог.

— Ни с места! — Приказ прозвучал так неожиданно, что я незамедлительно подчинился. — Руки за голову!

— Элиши? — я прищурился, привыкая к яркому свету внутри.

— Дэвид?

Из темного угла палатки показалась человеческая фигура и встала прямо перед лампой. В ее руках я увидел ружье, и лишь по звону косичек я понял, что это была Элиши.

Кажется, она тоже едва узнала меня.

— Дэвид! — Услышал я радостный крик, а потом ощутил объятия и поцелуи. Это длилось несколько минут. Потом она, наконец, оторвалась от меня. Ее лицо было мокрым от слез. Элиши сделала шаг назад и посмотрела на меня так, словно видела перед собой приведение.

— Что случилось с твоим лицом? Что с твоими глазами?

— Я снова могу видеть!

Она вытерла слезы с глаз грязным рукавом рубашки.

— Что? — На ее лице появилась сухая улыбка. — Как такое возможно? Я имею в виду… Ты ослеп, я же видела это собственными глазами.

— Ну, скажем, так: произошло чудо.

— Ты ли это говоришь о чудесах? С каких это нор?

Я кивнул:

— Кажется, в мире полно чудес, нужно только научиться их замечать.

— А Малони?

Я покачал головой;

— Он не увидел. Но прежде, чем я расскажу тебе все по порядку, скажи, все ли с тобой в порядке? Как ты освободилась?

— Это была не я.

Она взяла меня за руку и отвела в заднюю часть палатки, где я заметил небольшую гору из одежды и одеял. На них лежал Эгомо. На его плече была окровавленная повязка, и он смотрел на меня, не веря своим глазам. Он жив!

— Как такое возможно? — прошептал я, садясь рядом с ним и взяв его за руку.

— Я не успела рассказать тебе, что пигмеи в случае неизбежной смерти могут впадать в своего рода оцепенение, из которого выходят спустя какое-то время, — прошептала Элиши. — При этом дыхание и пульс пропадают напрочь. Это врожденный рефлекс, который помогает им выжить. Эгомо очнулся, когда вы оба были уже на озере. Он смог спасти меня, но из-за ранения потерял много крови. Он очень слаб. Не знаю, доживет ли он до утра.

— Принеси капсулу с кровью мокеле, — сказал я, — и поторопись!

Элиши наморщила лоб, но, не долго думая, принесла стрелу.

— Что ты задумал? — прошептала она, видя, как я открыл все отделения и достал оттуда все до единой ампулы.

— Подожди.

Я снял повязку с плеча Эгомо, открыл одну из ампул и вылил ее содержимое на открытую рану. Рука пигмея судорожно сжалась.

— Доверься мне, Эгомо. Боль пройдет. Ты скоро поправишься.

— Да что ты там такое делаешь? — спросила Элиши, посмотрев на меня как на сумасшедшего.

— Я заподозрил неладное, когда мы проводили анализ. Ты же сама говорила, что такое множество информации существует не просто так, — объяснил я, все еще поливая плечо Эгомо кровью «конгозавра». — Она служит для чего-то в теле мокеле. Чего-то, что чуждо нам, способности, которой нет у нас.

Элиши кивнула:

— Только мы, к сожалению, не знаем, что это.

— Нет, — засмеялся я, — я только что обнаружил, по крайней мере, две способности. Первая — передача мыслей на расстоянии…

— Телепатия?

— Именно. А вторая позволяет регенерировать собственные клетки. Я предполагал: мокеле располагает геном, отвечающим за то, чтобы восстанавливать нарушенные ДНК и контролировать процесс развития клеток. Иными словами — способность заживлять любую рану в считаны секунды. Это очень похоже на умный ген, который может контролировать свои собственные ДНК.

Элиши покачала головой.

— Но это же абсурд. Телепатии и уж тем более самозаживления ран не существует в природе. Никогда не было, нет, и не будет.

Я повернулся к ней лицом так, что наши головы были всего в нескольких сантиметрах друг от друга.