Решающее лето

Но Стивен уже совсем успокоился и, покосившись на меня, сказал:

— Разве я что-нибудь говорил о плеврите, Клод? Скажите ей, чтобы она не кричала на меня. Не кричи, Нэлл… Значит, ты считаешь, что это не плеврит?

— Ничего похожего. Ложись как следует. — Она уже снова хлопотала около него: поплотнее запахнула на его груди халат, взбила подушки, оправила простыни, заставила отца проглотить таблетку аспирина и хорошенько укрыла его. Потом нежно обняла и звонко чмокнула в щеку.

— Спи, глупый, и чтобы я не слышала больше ни слова о болезнях. Спокойной ночи.

Она с решительным видом погасила все лампы и увела меня в гостиную.

— Не правда ли, милая сценка? У нас они не прекращаются. Представляете, я действительно испугалась… А когда я пугаюсь, я ужасно груба с ним. Температура у него все же повышена. Не знаю, может быть, вызвать врача? Но ведь при простуде всегда бывает температура, как вы считаете?

— Конечно.

— Ну, а если… — Она нервно засмеялась. — Ведь я-то не знаю симптомов плеврита. Но я уверена, что никакого плеврита у него нет, только вот…

Она вдруг схватила меня за руку. Я почувствовал, что она дрожит.

— Самое ужасное, что я действительно могу ошибиться. Вы понимаете? Если бы речь шла о нормальном человеке, я бы просто вызвала врача — и дело с концом. Но если я стану по каждому пустяку вызывать врача, отец решит, что по-настоящему болен. Лишь моя «бессердечность» и грубость не дают ему окончательно распуститься.

Я обнял Элен, и она с облегчением прислонилась ко мне. Затем подняла голову и посмотрела на меня.

— Как вы считаете, мне не следует вызвать врача?

— Нет.

Глаза ее радостно заблестели.

— Вы действительно в этом уверены? Могу я считать, что ваше «нет» сказано с полной ответственностью?

— Можете.

— Господи, как хорошо, что не надо, — тихо прошептала она. — Если бы вы знали, как я устала!

Из спальни послышался совсем уже бодрый голос отца Элен, требующего очки — они завалились за кровать. Ему стало лучше, и он не прочь немного почитать перед сном.

— Вот видите? — сказала Элен. Она казалась сейчас очень усталой, лицо было бледно, прическа в беспорядке. — Так вот всегда. Паника, вечная паника. А когда действительно что-нибудь случится, я ему уже не поверю.

— Но ведь сказал же вам Эйрли, что вы не можете допустить ошибку.

Лицо Элен прояснилось.

— Милый Чарльз.

— Вы его любите?

Быть может, потому, что она устала и была раздражена, Элен, посмотрев мне прямо в глаза, сказала с каким-то странным вызовом:

— Да, люблю. Очень люблю.

Стивену опять что-то понадобилось, и Элен направилась в спальню. Я понял, что мне лучше уйти.

Глава третья

Случайно узнав, что Том Лейпер продает машину, Чармиан, не раздумывая, купила ее. Сделка совершилась очень быстро, за какую-нибудь неделю. Том по-родственному уступил машину на добрую сотню фунтов дешевле против обычной рыночной цены. В середине июня, дня за четыре до моего отъезда в Нью-Йорк, Чармиан зашла ко мне в галерею и предложила покататься на ее новой машине. Посетителей у нас в этот день почти не было, и Крендалл не возражал против моего ухода, хотя не преминул ворчливо заметить, что в такой дождь только сумасшедшим может взбрести в голову идея кататься на машине, да еще когда за рулем женщина. Я ответил, что из тех немногих житейских талантов, которыми обладает Чармиан, пожалуй, самое совершенное — ее умение водить машину. Только это и скрашивало ее пребывание в армии в годы войны.

— Это верно, Крен, — сказала Чармиан. — Я хорошо вожу машину. Как-нибудь я докажу вам это.

На ней было новое пальто из твида в черную и белую клетку и круглая красная шапочка, напоминавшая детскую, что было очень модно в том сезоне. У нее был вид элегантной молодой состоятельной особы из средних классов, умеющей жить и неплохо пользующейся этим. Она нежно взяла меня под руку и так стояла, глядя на Крендалла, готовая вместе со мной встретить его возражения, но их не последовало.

Машину она оставила на Бонд-стрит — сверкающий, чистенький голубой «райли».

Как только мы вышли, напускное оживление Чармиан сменилось мрачной озабоченностью.

— Ты думаешь поехать за город? Видишь ли, мне неудобно надолго отлучаться из галереи, хотя сегодня и нечего делать.

Она ответила мне, лишь когда мы, свернув на Олбмэрл-стрит, поехали в сторону Пиккадилли. Тут она объявила, что намерена нанести неожиданный визит Эвану, и мы едем в пригород, где он работает.

— Ты — пожалуйста, но мне-то зачем? — запротестовал я. — Останови, я сейчас же выйду.

— Не будь идиотом, — резко оборвала меня Чармиан, ловко объезжая повозку, которая задерживала движение.

Ее маленькие руки крепко и уверенно держали руль, и, когда она вела машину, казалось, что все ее существо подчиняется только этим рукам.

— Эван будет рад. А почему, собственно, нет? Почему? Ведь ему нечего от меня скрывать. Разве жена не может запросто заехать к мужу на работу?

— Нет.

— Почему?

— Потому что ты его в чем-то подозреваешь. Хотя вообще в таком визите действительно нет ничего необычного.

— Наоборот. Было бы просто странно, если бы я не заехала теперь, когда у меня есть машина.