Решающий бой

Чувствую, обычная жизнь школьника Леши Шелестова заканчивается. Мы начинаем активные действия, вступая в противостояние с внутренними и внешними врагами, и исход сражения далеко не ясен. Если объективно рассматривать ситуацию, пока шансы не в нашу пользу. Слишком много противников и ресурсов собрано против нас. Но если есть хоть мизерный шанс избежать гремящих 90-ых и сохранить страну, то его нужно использовать. И плевать, если для этого придется преступить закон. Противники наши тоже не в белых перчатках. Они не стеснены нормами морали, и задействуют любую возможность для уничтожения СССР. И если мы хотим победить, то тоже должны использовать любой шанс, в пределах разумного.

23–25 ноября 1978 года

На горизонте появилось кафе «Снежинка». Константин Николаевич повернулся к Виктору.

— Останови здесь. Мы с внуком зайдем в кафе минут на десять.

Водитель кивнул. Машина плавно притормозила у бордюра.

— Если есть желание, можешь с нами пойти. Чайку себе заказать с бутербродами или ещё что-то, — предложил дед Виктору, — только посидеть придется в стороне. Я с внуком хочу кое-какие личные вопросы обсудить.

— Спасибо, Константин Николаевич. Я лучше тут посижу, вас подожду, — вежливо отказывается шофер.

— Смотри, как хочешь.

Кафе встретило нас тишиной и уютным серым полумраком. Посетителей не было, только две женщины о чём-то шушукались между собой в другом конце зала. Правда, увидев генерала при параде, перестали шептаться, и начали с интересом разглядывать нас.

Пухлая мадам, наряженная в белый передник и кокошник, лениво протирала барную стойку тряпкой. На недовольном лице работницы общепита была написана смертельная скука. Даже лопасти потолочных вентиляторов в этом сонном царстве крутились еле-еле, больше для видимости.

— Ты глянь, какая колоритная хмурая рожа, — тихонько толкаю деда под бок, — у неё, наверно, всё молоко в радиусе пяти метров киснет.

— Леша, перестань, — одергивает меня Константин Николаевич. — Нельзя судить человека по одному внешнему виду, а тем более, первому впечатлению. Может, у неё неприятности.

— Ага, неприятности, — поддакиваю я, — называется работа в советском общепите. Вот почему-то у всех дам бальзаковского возраста, работающих в торговле или в кафе одно и то же выражение лица, «как вы все меня загребали».

— Перестань, — повторяет генерал-лейтенант, — лучше скажи, куда сядем?

— А давай вон туда у окна, — взглядом указываю на знакомый столик. Здесь в конце сентября, проставлялся одноклассникам за помощь в представлении-рассказе о Великой Отечественной войне в школе.

— Давай, — согласился дед.

Мадам у стойки, увидев нас, оживляется, окидывая генеральский мундир деда оценивающим взглядом. Затем происходит удивительная метаморфоза. Унылое и скучное лицо женщины преображается, расплываясь в широкой угодливой улыбке.

— Ты глянь, дед, она на тебя запала, вернее на твой мундир, — улыбнулся я. — Ты, оказывается, у нас завидный жених и мечта стареющих буфетчиц и продавщиц. Смотри, бабушка узнает, заревнует и выдаст тебе на орехи.

— Леша! Я же сказал, перестань, — грозно рявкает дед. — Нам серьезно поговорить надо, а ты клоунаду устраиваешь.

— Всё, извини, не буду, — примирительно поднимаю ладони. — Можно несколько вопросов?

— Конечно, можно, — кивает успокоившийся генерал-лейтенант. — Спрашивай.

— Дед, а что вы говорили о создании таких организаций как «Красное Знамя» по всей стране? Это серьезно или пыль в глаза перед учителями? И зачем понадобилась записка с подписями Ивашутина и Ахромеева? Не кажется ли тебе, что это лишнее? Одной просьбы начальника ЦСКА хватило бы.

— Так, — довольно улыбается генерал-лейтенант, — отвечаю по порядку. Сначала об организации военно-патриотических клубов, наподобие «Знамени». Всё абсолютно серьезно. Стар я уже показухой заниматься. Как уже говорил, когда мы рассказали Ахромееву о твоем клубе, он очень заинтересовался. Ему понравилось, что ребята готовятся к армии, занимаются рукопашным боем, учатся преодолевать препятствия. А главное, что они активно участвуют в городской жизни, помогают наводить порядок, взяли шефство над детдомом, спасли малышей из горящего здания. Сергей Федорович считает, что это идеальный вариант сочетания патриотического воспитания с подготовкой к службе в армии. Он даже с корреспондентами встретился, которые у тебя и твоих одноклубников интервью брали. Материалы почитал, фотографии посмотрел. И другие справки о вас наводил, по своим каналам. В общем, он загорелся идеей открыть сеть таких военно-патриотических клубов по всей стране, с руководителями-отставниками и поддержкой министерства обороны. А мы тут покумекали с Петром Ивановичем и прикинули, а ведь хорошее же дело получается. И что ещё очень важно, оно нам сразу много проблем решает.

Дед замолкает, увидев направляющуюся к нам полненькую официантку.