Решающий момент Ржевской битвы

Примерно в это же время в штаб группы армий «Центр» поступило крайне интересное для нас донесение из штаба 9-й армии. В нем говорилось о том, что из направленных 56-м армейским корпусом 9-й армии в 4-ю армию танков 3 танка типа Pz III и 2 танка типа Pz IV застряли на дороге, идущей к Вязьме. Больше никаких документально подтвержденных сведений о переброске этой группы танков на сегодняшний день найти не удается. Основываясь на вышеприведенных данных, можно предположить, что, скорее всего, это были танки, выведенные из состава 6-й танковой дивизии противника, как раз в это время начавшей сниматься с фронта западнее Ржева для отправки в Германию, предназначавшиеся для 19-й танковой дивизии, терявшей в эти часы в боях с советскими войсками боевые машины одну за другой. Можно предположить, что это была сводная танковая рота, общая численность танков в которой не превышала 10 единиц. Перебрасывать танки своим ходом на расстояние более ста километров противник решил тоже неспроста — как мы помним, железная дорога Вязьма — Занозная была перерезана частями Западного фронта и партизанами, а железнодорожная магистраль Вязьма — Ржев была перегружена, к тому же движение немецких поездов по ней часто прерывалось налетами диверсионных групп 11-го кавалерийского корпуса Калининского фронта. Достоверной информации о том, когда в 27-й танковый полк все-таки подошли загнанные в грязь танки, подошли ли они или вовсе были перенаправлены в другое подразделение, у авторов нет. Однако даже появление в 40-м танковом корпусе трех-пяти Pz III, наиболее эффективных на тот период из всех немецких танков в борьбе против Т-34, все равно не могло перетянуть инициативу действий в районе Фомино — Прасоловка на сторону противника.

Тем временем 14 апреля в наступление перешли 8-я и 9-я воздушно-десантные бригады корпуса Казанкина и 2-я гвардейская кавдивизия Белова. Удар этих сил в тыл сражающихся с частями 50-й армии корпусов противника пришелся как нельзя кстати: еще накануне значительная часть немецких подразделений, оборонявшихся фронтом на север, оказалась переброшенной на отражение советского массированного удара у Фомино, а оставшиеся на северном фронте силы охранения оказались сильно растянутыми и не смогли отразить удар. Замысел советского наступления с «малой земли» состоял в прорыве через район населенных пунктов Буда и Аскерово к району Фомино 2-го, где планировалось соединение с 50-й армией, являвшееся конечной целью первого этапа наступления. В первый день было решено, атаковав вражеские опорные пункты, прикрыть фланги предстоящего прорыва. Так, пехота 131-й пехотной дивизии противника, не выдержав натиска 9-й воздушно-десантной бригады, подожгла и оставила захваченное в тяжелом бою десять дней назад Акулово, часть сил 9-й воздушно-десантной бригады не стала развивать здесь наступление, а, закрепившись на южных и восточных окраинах деревни, стала играть роль флангового прикрытия наступления основных сил с востока.

Обеспечивая западный фланг десантников, кавалеристы в этот день стали теснить противника, медленно, но верно продвигаясь к фанерному заводу. К ночи 15 апреля гвардейцы-кавалеристы прорвались к намеченной цели, несмотря на несколько немецких контратак, приходившихся по правому флангу и тылу. Этой же ночью к наступлению подключились основные силы десантников: 8-я и основные силы 9-й бригад выдвинулись на несколько километров вперед и предприняли штурм позиций немцев в деревне Буда, куда накануне отошли остатки вражеских подразделений от деревень Малая и Большая Мышенка и станции Баскаковка.

На юге обстановка также была крайне напряженной. Ночью 15 апреля последовал приказ командующего 50-й армией, в соответствии с которым 11-я танковая бригада и 298-я стрелковая дивизия должны были вновь наступать из района Фомино 1-го в направлении высоты 269,8, увязав свои действия с соседними стрелковыми дивизиями и 108-й танковой бригадой, которая должна была действовать на правом фланге, поддерживая танки и пехоту огнем с места по немецким огневым точкам в Фомино 2-м и не давая противнику сосредоточить весь шквал огня на наступающих. Также последовало указание заместителя командующего 50-й армией генерал-майора Захарова о том, что танки не должны отрываться от пехоты на 200–300 метров. Однако организовать взаимодействие и взаимную поддержку танков и пехоты в сложившихся условиях было не просто: из-за острого недостатка боеприпасов для артиллерийских и минометных батарей стрелковых дивизий проводившаяся артподготовка всегда была недостаточно мощной и непродолжительной по времени, и поэтому большинство немецких пулеметных гнезд и минометных позиций оставались неподавленными. Возникала уже ставшая классической ситуация: наступающие танки и пехота становились отличными мишенями для всех видов немецких огневых средств и несли ужасающие потери от сконцентрированного на них огня. Боевые машины зачастую отрывались от пехоты и полностью теряли с ней всякое взаимодействие.