Решальщики. Развал. Схождение

В полной тишине на кармане Бочарова незнакомо заголосил мобильник, и старлей, всмотревшись в дисплейчик, откомментировал:

— Наш клиент названивает.

— Всё правильно, — кивнул старший: и по возрасту, и по званию. — Он желает удостовериться в полномочиях Сережи. Так что трубу ты грамотно подмахнул.

— Надеюсь, он все-таки его впустит? — тревожно подал голос капитан. — Иначе с колес придется искать другое решение.

— Надо будет — найдем. Но сегодня, кровь из носу, обязательно нужно со всем этим покончить…

* * *

Вернувшаяся ближе к полуночи из театра на такси Ольга Сергеевна поднялась на лестничную площадку и вошла в квартиру с негодующим возгласом:

— Жорик! Эта дура Олеся опять не закрыла за собой дверь. Я сто раз тебя просила, чтобы ты ее контролировал… Жорик! По вине этой идиотки нас когда-нибудь обворуют!..

Реакции на сотрясание воздуха не последовало. Абсолютно никакой.

И это обстоятельство возмутило Радецкую еще сильнее.

Она добрела до кабинета супруга и…

…Анатолий Яковлевич лежал в неестественно-вывернутой позе с открытыми остекленевшими глазами. Благородные седые пряди прикрывали разбитый правый висок, однако на полу возле правого же уха темнела, подсыхая, лужица натекшей крови.

Мертвая рука антиквара продолжала сжимать рукоятку травматического пистолета. Судя по всему, хозяин до последнего пытался защищать содержимое своего сейфа. Дверца которого была распахнута, демонстрируя, что таковое содержимое поменяло своего владельца…

Мадам Радецкая испустила истошный вопль и тем самым вторично едва не довела до инфаркта Мурочку. Только-только вроде бы отошедшую от жутких, смертельно перепугавших ее событий, случившихся в хозяйском кабинете несколькими часами ранее…

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Санкт-Петербург, 12 декабря 2011 года, пн.

За окном моросил меленький, противный и — отнюдь не снег.

В новом сезоне питерская Зима не спешила заявлять о законных правах, пока что обозначая себя исключительно в днях календаря и в давно, еще с конца прошлого месяца, расставленных по городу новогодних елях. В бесснежном промозглом антураже последние смотрелись в высшей степени нелепо и, что называется, «не радовали».

Леонид Купцов стоял у окна, пялился в унылую серую муть и разговаривал по телефону. Из предметов одежды на нем наличествовали лишь, извините за такую пикантную подробность, спортивные труселя.

— А к чему такая спешка?.. Даже так? Хм… вот не люблю я подобные конспиративные игрушечки… Что?.. А я здесь при чем? Почему я должен быть в курсе за местонахождение нашего юриста?..

Реагируя на последнюю фразу, Асеева заинтригованно приоткрыла глаза. В данный момент юрисконсульт «Магистрали» географически находилась здесь же, в комнате. А комната, равно как сама квартира, принадлежала Купцову.

В отличие от хозяина, из предметов одежды на Яне Викторовне сейчас наличествовало… категорическое «ничего». Даже такой важный аксессуар, как мобильник, — и тот находился в сумочке. Да еще и в режиме отключки. Собственно, это обстоятельство и служило причиной сиюминутного «скоромного» стояния Леонида Николаевича в позе: к возлюбленной — задом, к окошку — передом. За стояние… хм… иной природы живописать не будем. Ежу понятно, что у пылкого, относительно недавно добившегося ответной взаимности влюбленного таковое стояние обязательно имело место быть.