Решение

— Я хочу, чтобы ты не только слышала меня, когда я буду говорить, но и чувствовала то, что я чувствую. Ты не против? — мне кажется, или кто-то просто тянет время.

— Нет, не против, — ответила срывающимся голосом и сглотнула, с трудом выдерживая взгляд мужчины, ставший невыносимо глубоким и серьёзным.

— Ещё я хотел бы попросить о том, чтобы ты открылась для меня… Чтобы я мог понимать… Чтобы ты сама могла понимать, чего хочешь на самом деле… Если не захочешь открываться, я пойму, — завершил он неожиданно.

— А это возможно? Я бы пока хотела повременить… — на миг опустила взгляд

— Хорошо… Если решишь, просто пожелай этого, — не стал настаивать Вий и поднялся с корточек.

Сел напротив меня на невидимое ложе, которое, как и в моём Доме, здесь имелось, и замолчал. Первой не смела нарушать молчание, ожидая того, что последует дальше и одновременно безумно боясь этого «дальше». Мужчина нервным движением снял перчатки, одну за другой, покрутил их в руках и, решившись, начал говорить.

Глава 11

— Ты мне сразу понравилась, — на этих его словах, что-то поменялось в атмосфере помещения.

Меня накрыло странным смешением эмоций: страх, надежда, волнение, нежность, отчаяние… Чего там только не было, и я с трудом вдохнула воздух, так неожиданно было то, к чему получила доступ.

— Увидел тебя… и с трудом смог продолжить разговор, — его глазами видела обнажённую себя и испытывала вместе с ним эмоции, вызванные нашим знакомством.

Покраснела мгновенно, стоило понять, как сильно он хотел меня в тот момент… Безумно просто, и потом, когда со мной разговаривал, и ультиматум ставил… радуясь при этом, что именно ко мне в Дом просится. В ответ на то, что Вий испытывал когда-то, низ живота сильно заныл, а соски напряглись. Судорожно вздохнула, глядя на мужчину расширившимися глазами и не в силах произнести ничего в ответ.

— Чем больше я узнавал тебя, тем больше восхищался. Тобой, твоей силой духа, твоим нестандартным мышлением. Ты бросала нам всем вызов и этому миру тоже, ничего не боясь. За это я уважал тебя и чем дальше, тем больше, — то, что он говорил, было абсолютной правдой, и я слушала, и чувствовала то, что чувствовал он, затаив дыхание и, понимая, что начинаю невольно улыбаться. — Когда тебе было плохо, пришла нежность, — и меня накрыло волной этой нежности и сумасшедшего обожания, в которых я потерялась, не в силах думать о своих прежних страхах и сомнениях. — Мне так хотелось защитить тебя… И сделать так, чтобы ты перестала чувствовать себя одинокой. Но ты не верила мне и не подпускала близко… Временами, на меня накатывало отчаяние. Я не понимал, как могу достучаться до тебя. Как могу доказать, что не замышляю против тебя ничего плохого… Что просто хочу быть рядом. Стать близким человеком, которому ты, не задумываясь, готова будешь довериться в сложный момент, — и я чувствовала его тоску, горечь, печаль. Ему и вправду было очень плохо из-за того, что не верила ему. — Ты мучилась сомнениями и в какой-то момент высказала их… Это стало переломным моментом, Ева. Я ведь как никто другой знаю — я на тебя никак не воздействовал! И если тебя тянет ко мне, как ты сказала… То это ты всё сама, без моего в этом участия, — он смотрел пристально, не отпуская своими глазами моего взгляда, а я не в силах была отвести взор.

— Не верю, — произнесла неуверенно, ощущала же его эмоции, его реальное отношение ко мне, знала, что сказанное им — правда, а поверить никак не могла. — Нет, этого просто не может быть…

— Я долго думал, почему именно так. Почему ты не хочешь взглянуть правде в глаза… Мне кажется, ты боишься. Боишься поверить, начать доверять. Ты боишься быть преданной мной. Но разве ты не видишь и не слышишь? Я не в силах тебя предать. Кого угодно, но не тебя… Я болен тобой… И уже давно, — он грустно мне улыбнулся.

— Я бы хотела доверять, — говорить было трудно, как и купаться в сдержанной, осторожной нежности, направленной на меня. — Но не получается… Прости меня… Мне не на кого положиться в этом мире. И если я положусь на тебя, а ты используешь меня в своих целях или предашь, никогда не смогу оправиться от этого удара. Ты же не станешь отрицать того, что в своих играх, зачастую используешь грязные методы… Что ты манипулируешь людьми… и…

— Не стану. Но с тобой я себе этого никогда не позволю, — он опустил взгляд на собственные руки и добавил. — Вижу, что даже моя открытость тебя не убедила.

— У меня есть ощущение, что ты сейчас просто контролируешь эмоции. Очень хорошо контролируешь, поэтому я сомневаюсь, — призналась о причинах недоверия абсолютно честно.

— Есть только один способ… Я могу попробовать научить тебя доверять мне… Мне хватит и терпения, и нежности.

— И как ты собираешься учить меня доверять тебе? — несмотря ни на что, те эмоции, которые он испытывал, и которые я чувствовала как свои, заставляли меня радоваться неизвестно чему, и ощущать себя невозможно счастливой.