Решение найдётся

Микроскоп оказался гораздо удобнее, чем его земной прототип. Поменьше и полегче, удобный, непривычно широкий окуляр и мягкая нижняя подсветка позволяли видеть более мелкие детали даже без окрашивания. Увеличение можно было регулировать от 500 до 5000 раз. Пока должно хватить, а дальше, можно попробовать и большее увеличение. Реактивы закупили в лавке алхимика, под лабораторию магистр выделил крайнюю светлую комнату, откуда вынесли всю лишнюю мебель, оставив небольшой платяной шкаф, угловой диван с журнальным столиком и парой кресел. Напротив окна поставили длинный стол, продолжающийся буквой Г вдоль соседней стены, там же расположилась двойная раковина с горячей и холодной водой и стерилизатор. Напольный стазис- шкаф прекрасно вместил в себя все реактивы.

Наконец началась работа. Уколов свой палец, она капнула кровь на предметное стекло, размеченное расчетной сеткой, накрыла покровным, и стала рассматривать под микроскопом. Свои нормативы крови ей были известны, но что считать нормой у других рас?

— Что ты делаешь? — спросил Франц

— Рассматриваю свою кровь под микроскопом. Дашь каплю своей крови? Мне нужно побольше образцов для сравнения. Надо вывести верхние и нижние границы нормы для разных показателей

— Бери. Мне тоже дай взглянуть!

— Смотри — подвинулась она

— А это что за шарики такие?

— Это кровяные тельца. Кровь это не просто красная жидкость, это целая система из жидкой составляющей и кровяных телец, каждая из которой выполняет свою функцию.

— У меня тоже так? — Франц протянул ей руку

— Давай посмотрим. Мне тоже интересно, — уколов подушечку пальца она капнула его кровь на стекло.

— Интересно. Как странно…

— Что? Дай посмотреть.

— Не вижу никаких отличий. Эритроциты, лейкоциты, эозинофил вижу, лимфоцит, тромбоциты. Кровь аналогична человеческой. Будь ты на Земле, лаборанты никогда бы не определили по крови, что ты не человек. Как такое возможно?

— Но ведь в человеческой ипостаси я и есть человек, почему это так удивительно?

— Посмотри на свой палец. Прошла пара минут, а от пореза не осталось и следа, а мой заживёт через пару суток. Регенерация оборотней… Я думала она как-то проявится в составе крови.

— Ты уверена, что всё именно так? Проверь и мою кровь, — Магистр зашёл несколько минут назад и наблюдал за опытами.

В конце дня в лабораторном журнале было отмечено, что произведено 18 заборов образцов крови от оборотней и 7 от людей. Никаких различий в строении клеток и количественном составе обнаружено не было. У одного человека был небольшой лейкоцитоз, обусловленный респираторным заболеванием. А в целом всё у всех в пределах человеческой нормы. Осталось найти заболевших оборотней, чтобы сравнить результаты, и тогда, возможно, хоть что-то прояснится.

— Почему ты разочарована? Что не так? — магистр устроил ужин в тесном кругу в своей гостиной.

— Я надеялась, что найду хоть какое-то различие, может другой вид клеток, хоть что-то, что объяснило бы ускоренную регенерацию. Не понимаю механизм, не знаю с чего начать…

— Судя по твоим объяснениям, каждый тип клеток выполняет свою функцию. Так?

— Да, именно.

— А что, если регенерация — это продукт не какой-то группы клеток, а магической составляющей в ней. Ты упорно игнорируешь, что этот мир пронизан магией, как и все существа на ней.

— Наверное потому, что магическую составляющую вообще не представляю как исследовать. Впрочем, надо подумать.

8. Поговорили

Следующая пара месяцев была настолько забита работой, что каждую ночь она возвращалась к себе и падала на кровать без сил. День был расписан поминутно: утром после пробежки с ребятами и ванны — завтрак, потом работа в лаборатории, далее перевод рун, часа два- три, где под её диктовку писали Франц или Ленн, снова работа в лаборатории. Обедать и ужинать приходилось на ходу, или, когда магистр Кастор буквально вытаскивал её из лаборатории и приводил к себе в гостиную, где под шуточки охранников они вместе обедали или ужинали. Периодически, когда идеи заканчивались и наступало ступорозное состояние, тогда она выходила в сад, садилась под своё любимое раскидистое дерево и позволяла себе забыться и не думать ни о чём, хотя бы, несколько минут. Такая разрядка обычно помогала, находилось альтернативное решение и начинался новый поток исследований и предположений.