Решение первокурсницы

– Кто бы мне ответил на этот вопрос. – Я стряхнула камешки с одежды. – Есть еще одна часть договора, о которой не особо распространяются. Он не только ограничил демонов, но еще и выторговал жизнь своего рода. Одержимые больше не могли нас убивать, мало того, они должны были мстить за смерть любого из Астеров его убийце, даже если этот убийца один из них.

– Я благодарен вашему предку за тот договор, – произнес оружейник. – Если бы не он, если бы твари лезли на Аэру бесконтрольно по всему Разлому, мы бы их не сдержали. Ваш предок был героем.

– Героем? – От голоса демона я едва не подпрыгнула. Увлеченные беседой, мы не заметили, как магистр Олентьен подошел ближе. – Этот «герой» не думал ни о ком, кроме себя. Хотите знать, в чем заключалась та сделка? Не хотите? А я все равно расскажу. Он обязал нас появляться на Аэре только через ущелье Авиньон, которое вы впоследствии назвали Вратами Демонов, а взамен… – Он расхохотался. Искренне и беззаботно, словно ребенок, получивший сладость. – Взамен он поклялся никогда не завершать ритуал, никогда не закрывать Разлом. Да еще и выторговал безопасность для себя и своих потомков. Как вам такой герой? Как вам тот, кто преподнес нам Аэру на блюдечке?

– Никак, – честно ответила Мэри. – Я как-то сейчас больше о другом думаю.

Я промолчала, как и мистер Тилон. Алисия, казалось, нас вообще не слышала.

Демон разочарованно хмыкнул и снова отошел в сторону.

– А чего он ждал? Что мы выкажем тебе свое презрение? Или немедленно вступим в армию одержимых? – Несмотря ни на что, дочь травника смогла улыбнуться. – Девы, тысяча лет прошла.

– Для них время течет по иному, – сказал мистер Тилон. – Вы заметили, что они всегда говорят о змее так, словно разговаривали с ним буквально вчера?

– Да, – ответила я. – Они что, вечные?

– Не знаю, мисс Астер. И боюсь, что никто не знает.

Странно, но то, что сказал одержимый, не вызвало никакого возмущения, мало того, оно даже удивления не вызвало. Не знаю, почему. Может, Мэри права, и прошло слишком много лет? А может, все дело в том, что я настолько привыкла считать змея каким-то полумифическим персонажем, который «умел предавать», то есть был не очень хорошим, что новая порция доказательств его «нехорошести» уже воспринималась обыденно. А может, все дело в том, что мы до сих пор не знали, что тогда произошло. Мы не знали, почему предки не завершили ритуал, вдруг его невозможно было завершить? Тогда поступок Первого змея выглядел не как предательство, а как попытка сделать хорошую мину при плохой игре, выжать максимум из поражения.

Демон скрылся из виду, но мы продолжали слышать его шаги, а иногда и ругательства.

– Если я его отвлеку, сможете вытащить мистера Тилона? – спросила я у Мэри.

Сокурсница сделала испуганные глаза, а потом бросила мимолетный взгляд на Алисию, которая продолжала тихо плакать, уткнувшись в колени, и не хотела, чтобы ее отвлекали от этого интереснейшего занятия.

– Не уверена, – честно ответила Мэри и повторила. – Он маг.

– Мы тоже.

– Он учитель! – произнесла она с таким тоном, словно представляла мне князя. Хорошо, что я, в отличие от дочери травника, давно уже не испытываю пиетета перед учителями.

– А нас тут как минимум трое и один раненый, – парировала я. – Мы можем напасть все вместе или вообще разбежаться в разные стороны, что он сможет сделать?

– Убить одну из нас, – грустно сказала Мэри. – И мистера Тилона. Да и куда бежать? Выход из зала там. – Она посмотрела в ту сторону, куда ушел одержимый, вздохнула, и с надеждой спросила: – Думаешь, кто-то выжил?

– Мы же выжили, – ответила я. – Во всяком случае, сидеть тут и ждать пришествия богинь – дело бесполезное. – Продолжая говорить, я попыталась встать, не обращая внимания на вернувшееся головокружение. Тело отвечало болью, но все-таки слушалось.

– Ивидель, – прошептала Мэри, вскакивая следом.

К неторопливым шагам одержимого магистра добавились еще одни, быстрые и легкие, а потом мы услышали голос. Он эхом отскакивал от стен зала, двоился и троился и казался смутно знакомым.

– Нашли? – сказал милорд Олентьен.

– Нет, – ответил невидимый собеседник. Вернее, собеседница.

– В рубке смотрели?

– Нет. Вход, как нарочно, завален, да и к тому же… – Она не договорила.

Я приложила палец к губам, призывая Мэри к молчанию.

– Продолжай, – потребовал одержимый.

– Родериг уцелел, – скорбно сказал голос.

С бьющимся сердцем я сделала несколько осторожных шагов в сторону, куда ушел магистр Олентьен.

– Вот ведь старый хрыч. Ничего его не берет.

– Он уже собирает выживших, вытаскивают раненых из Ордена. Замечено шевеление в одном из корпусов Магиуса. Скоро все уцелевшие крысеныши выберутся на свет и только вопрос времени, когда заявятся сюда.

Я сделала еще один шаг и вытянула голову, стараясь рассмотреть говорившую. Одержимый стоял за отколовшимся куском стены, который напоминал вывалившийся зуб. Я уже видела его спину, тогда как собеседница оставалась в тени, и лишь ее неровная тень ложилась на камни.

– Что с дирижаблями?