Решение первокурсницы

Стюард, едва не подпрыгнув на месте, бросился к лестнице и стал торопливо спускаться, то и дело оглядываясь, словно не веря своим глазам.

– Лео! – крикнул Альберт. Бывший серый выглянул из кабины, и кузен толкнул к нему пилота. – Без глупостей, понял? Я очень зол и очень хочу выбраться отсюда. Настолько хочу, что все остальное уже не имеет значения.

Пилот ничего не сказал, позволив Лео отвести себя в кабину.

– Вам придется еще раз разыграть подобный спектакль или любой другой, – произнес Альберт и подал руку… свою настоящую руку Дженнет, помогая взобраться в гондолу.

– Мы тебе актрисы что ли? – огрызнулась герцогиня.

– Придется ими побыть. Или ты думаешь, что на этом мы сможем подкрасться к Академикуму незаметно? Серьезно?

– Кто позволил тебе мне «тыкать»? – спросила сокурсница, выдергивая пальцы из его руки.

– Запретный город, леди. Он имеет свойство уравнивать и нищего, и графа. – Альберт помог подняться в гондолу Цецилии и посмотрел на меня. – Очень повезет, если нам позволят причалить, а уж там ход за вами. Отвлеките внимание от кабины. Не мне вам говорить, что стоит на карте. – Он протянул руку мне, и я поднялась на борт следом за целительницей.

– А что потом? – раздался голос Дженнет. – Если ты думаешь, что я упущу тебя из виду до того, как получу противоядие, то сильно ошибаешься.

– Я польщен вниманием столь благородной леди. – Он шутовски склонился. – Если нам придется разделиться, не переживайте, я сам вас найду. Все. Да помогут нам Девы. – С этими словами кузен закрыл за мной дверь гондолы и два раза повернул ручку замка.

– Я слышала, что на таких судах в холодную погоду подают горячий киниловый отвар? – услышала я вопрос Цецилии и против воли улыбнулась, кто бы мне сказал, что для поднятия настроения мне нужна лишь такая малость.

Вопреки опасениям судно беспрепятственно набрало высоту, как раз когда целительница подала нам кружки с чем-то горячим. Не знаю, как Дженнет, а я вцепилась в свою, едва не разлив половину, когда дирижабль нырнул в воздушную яму. Надеюсь, что в нее, а не что-то пошло не так в кабине пилотов.

– Ну, Оройе, давай расскажи нам, почему ты отказалась родить нашему государю наследника? – спросила вдруг герцогиня, усаживаясь у окна.

Целительница едва не подавилась своим напитком.

– Что? – переспросила она.

– Это лучше, чем обсуждать самочувствие Астер, которой вот-вот станет плохо.

И они посмотрели на меня. Надо полагать, выглядела я неважно, потому что целительница поставила свою кружку и пересела на соседний диван, где как можно дальше от окна устроилась я.

– Боитесь летать? – участливо спросила она.

– Да, – не стала скрывать я.

И в этот момент гондола снова вздрогнула, и я неосознанно вцепилась в ладонь степнячки.

– Дирижабль самое надежное транспортное средство, – проговорила Дженнет.

– Скажи это тем, кто погиб десять лет назад, – вяло огрызнулась я, закрывая глаза. – Хотя постой, это невозможно, они все умерли.

– Не все, – тихо сказала степнячка, и ее ладонь неожиданно сильно сжалась. – Северин выжил, но его лицо…

Я открыла глаза. Цецилия сидела рядом и смотрела в окно, за которым стремительно проносились облака, но вряд ли что-то видела. Она вспоминала.

– Его лицо никогда не стало бы прежним, несмотря на усилия лучших целителей. Оно было изуродовано. И он почему-то решил, что на этом жизнь кончилась. Северин сказал, что я свободна, что мне незачем связывать свою жизнь с уродом.

– Богини, какая чушь! – не выдержала сокурсница. – Он же князь, да будь он хоть горбатым карликом, к нему выстроится очередь из невест, а тут какая-то… чужестранка, – все-таки она смогла смягчить ругательство, которое чуть не произнесла, но Цецилия вряд ли что-то слышала.

– Он просто сошел с ума, обезумел, уничтожил все портреты и разбил зеркала, не хотел никого видеть. Я не знаю, кто из этих тварей пришел к нему, кто и под какой личиной, но…

– Он загадал желание? – вдруг поняла я.

– Да, он хотел вернуть лицо. Был готов на что угодно ради этого. Какими же мы были молодыми, какими глупыми. – Она покачала головой и печально добавила. – Так я и лишилась своего Северина, но не хотела в это верить. Бросилась за ним в Запретный город, тогда я еще на что-то надеялась, но десять лет, проведенные среди демонов, лишили меня иллюзий. Иногда я думала, что лучше было бы, возьми они меня, не так больно каждый день смотреть на то, что демон творит от имени Северина.

– Но раз ему вылечили лицо, – нахмурилась я, – почему он продолжает носить маску? Демоны не сдержали слово?

– Сдержали, – печально ответила степнячка. – Но ирония в том, что он не может показать исцеленное лицо, потому что тогда неизменно возникнут вопросы у целителей, у магов, а, возможно, и у жриц. А где вопросы, там и поиски ответов, а это последнее, что нужно демонам. Шрамы исчезли, но Северин не может снять маску – какая-то злая шутка судьбы.