Решение первокурсницы

Девы, они подняли Остров в воздух! Они смогли, и этой осенью его снова наполнят ученики: рыцари, магии, жрецы. Другие ученики. Любые другие, кроме нас. Пустота внутри вдруг показалось мне особенно болезненной.

– Вам нравится то, что вы видите, леди Астер? – услышала я вопрос из-за спины и даже начала поворачиваться. – Не стоит, вам не понравится то, что вы увидите.– На этот раз мне почудилось нечто знакомое не в его голосе, а в том, как он произносил слова, как растягивал гласные.

– Кто вы?

– Вы знаете, леди Астер.

Я ощутила, как по коже пополз холод. Только один… даже не человек, а демон отвечал на этот вопрос подобным образом.

– Арирх.

– Как всегда с вами приятно разговаривать, – сказал он и торопливо повторил: – Не поворачиваетесь, прошу.

Не знаю, почему я послушалась. Хотя почему не знаю? Знаю. Не хотела видеть его лицо, не хотела знать, чье тело он занял на этот раз. Я замерла, продолжая смотреть на далёкие очертания Острова в небе, слушала смех и тихие разговоры гостей.

– Что вы здесь делаете?

– То же, что и вы, развлекаюсь.

– Мне достаточно просто крикнуть и вас…

– Что? Схватят? Убьют? Арестуют? Тогда почему же вы не кричите? – Его тень шевельнулась. – Потому что о случившемся знают единицы, а они… – Краем глаза я уловила, как он взмахнул рукой и указал на придворных, по иронии, на Ансельма Игри, который с потерянным видом бродил среди приглашенных. Магистр механики уютнее чувствовал себя, ковыряясь во внутренностях мобиля, нежели демонстрируя смокинг толпе незнакомых людей. – Они остаются в неведении и продолжают жить обычной размеренной жизнью: есть, пить, размножаться, прислуживать, платить налоги. И ваш князь заинтересован, чтобы так оно и оставалось. Волнения в умах людей ещё никогда не приносили пользы.

Мелькнула мысль открыть рот и позвать магистра Игри, потому что он-то как раз знал. Мелькнула и пропала, произошедшее научило меня не рассчитывать на помощь учителей.

Академикум начал медленно разворачиваться. Налетевший ветер качнул пламя в светильниках, и тень стоящего за моей спиной мужчины шевельнулась. На ночном небе появилась ещё одна россыпь алых огней фейерверка. Кто-то зааплодировал, кто-то поднял бокал с шампанским.

– Вы не жалеете? – одержимый задал мне тот же вопрос, что я ещё недавно задавала Крису.

– Нет, – ответила я, пожалуй, чересчур быстро.

– Позвольте вам не поверить. Но, – я снова хотела повернуться, но он легонько тронул меня за плечо, не дав этого сделать, – допустим. А что вы скажете, когда начнётся война?

– Какая война?

– Самая обычная, самая банальная. Между Тиэрой и Аэрой. Или вы думаете, что за столько столетий механики со слезами на глазах ожидали возвращения своего Аэрского князя?

– Нет, но…

– Вот именно «но». Грядут перемены. – Он указал рукой на князя и на посла. – И они придутся по душе далеко не всем. Думаете, трудно будет внушить людям, что при Разломе они жили лучше? Что при Разломе с нами было само благословение и защита богинь, а тиэрцы грязные грешники? Думаю, очень просто. И это недовольство будет зреть, как зреет гнойник. Начнутся волнения, а ваш князь слаб. Долго ли просидит на троне государь без магии? Нет, правитель должен демонстрировать силу.

– Замолчите!

– Наши советники будут давить на нашего князя, тиэрские на своего.

– Прекратите, этого не будет!

– Начнутся стычки в Чирийских горах, князь стянет войска к границе, просто в качестве превентивной меры, просто чтобы показать, что он силён.

– Чушь!

– Чужие земли – это новые ресурсы, новые богатства, новые территории – это всегда кровь и боль. Ваш отец уже смотрит в сторону Тиэры, будут и другие не столь миролюбивые. В итоге, погибнут тысячи, сотни, миллионы. И все это по вашей вине, вашей и остальных, потому что вы не смогли сдержаться, не смогли…

– Замолчите! – На этот раз я выкрикнула это так громко, что придворные начали оборачиваться. Да и я сама, не в силах больше слушать его безликий голос, повернулась.

За спиной стоял худой молодой человек в довольно дорогом, но плохо сидящем смокинге. Да и он сам был каким-то угловато нелепым. Больше всего незнакомец походил на мятежного поэта. Мятежного в основном из-за худобы и нездорового блеска в глазах. Меня именно от подобных мужчин часто предостерегала маменька. Она почему-то считала, что юные девушки теряют голову и остатки воспитания от таких непонятных молодых людей. Не знаю, с чего она это взяла, но очень боялась, что я сбегу с кем-то подобным в провинцию, буду доить коров и закончу жизнь в нищете, окружённая дюжиной голодных детей и двух дюжин внуков. Последнее почему-то пугало её сильнее всего. Но я, как вы поняли, родительских опасений не оправдала. Правда, насчёт дюжины детей пока не всё ясно.

– Ивидель! – Кристофер оказался рядом и встал так, чтобы загородить меня от поэта.

Странно, но моему рыцарю никаких объяснений не потребовать, достаточно было испуганного крика. Или не только его.