Решение всех проблем

Через несколько минут я понял, что позвонить могу только родителям и больше никому. Позвонить мне, никто не мог! Тоже самое с телефоном и у Тедиса.

Масштаб работы, сделанной ЭТОЙ наглющей все позволяющей себе особы, поражает. Сволочь извращенистая. Кто до такого мог додуматься? Никто!! ЭТА мерзавка, смогла! Что за мания такая, меня постоянно в какую-то непотребность превращать?! Вот найду, придушу, а потом… Морда Кэриса расплылась в таком оскале, что зверь замер внутри по стойке смирно, а Тедис вдруг понял, смеяться в данной ситуации, плохая примета.

Родители медленно выходили из стресса по упокоенному сыну.

По видео было видно, как жрец и прорицатель со стойким упорством пытались впасть, в так возжелаемый ими ступор. Судя по дергающимся конечностям, на этот раз у них плохо получалось. А если честно, не получалось совсем и это их расстраивало до нервного тика.

Мало ли чем, может кончиться ситуация именно для них. А то, что похоронный марш уже звучал в их незамутненном сознании, могло стать настоящей, заметьте не будущей, реальностью. Они дружно-синхронно искали тень.

Тени не было. Пока эти двое прощелыги искали укромное место, чтобы выжить, Кэрис перевел взгляд на родителей. И тут полный бардак.

Да, что они все, себе позволяют?!! Пока мать стирала последние слезы и тяжко вздыхала, отец склонил голову и порыкивал.

Только вот, что-то подсказывало Кэрису, что это не рык мести, а приглушенный смех.

Тааак, клан распоясался совсем. К слову сказать, клан серебристо-дымчатых котов, был довольно малочисленным. Но выступить открыто против него, желающих не было. Себе дороже могло обойтись.

С юмором, злобностью, воинственностью, хитростью, изворотливостью и просто, какой-то нереальной самодостаточностью, у клана было все в порядке. В клане, все были финансово обеспечены настолько, что для многих, это было как-то неприлично.

Но, опять-таки, так думали только в клане, а вот остальные…, ну это их проблемы.

И вот над этими котами стоял глава клана, отец Кэриса и Тедиса, – Алькето Шатридан, который сейчас нагло прятал смех в тихом рыке.

– Отец, я так вижу и слышу, ты рад моему чудесному воскрешению.

Алькето, честно, хотел что-то сказать и было видно, как он пытался это сделать, но вместо слов, почему-то слышалось подвывание, и плечи как-то странно поднимались и опускались.

– И ты, конечно, хочешь узнать мое самочувствие?

На это, почему-то резко отреагировали двое обалдуев, которые до сих пор искали для себя спасительную тень. Они активно замотали, своими головами в разные стороны.

Как бы говоря: "Нет, ну что вы, Вас беспокоить в такой знаменательный день, да кто мы такие?! Да никто! Так, мимо проходили"

Отец еще ниже склонил голову: он плакал, он рыдал от смеха.

– Кэрис, – сквозь смех, почти прошептал он, – прости, я думал у тебя только зверь с извращенным взглядом на жизнь – Тут отец прервал свою речь, чтобы выплюнуть со смехом – Землянка, обошла его, на всех поворотах!!!! Одни прощальные послания чего стоят, – тут он не выдержал, захохотал открыто заливисто и задорно, если так можно выразится про рык, который больше походил на раскаты грома.

Дааа, послания в последний путь, это была отдельная песня: "И плачем и рыдаем ", "Покойся, твой взгляд, останется в нашей памяти" "Твоя дипломатия не знала границ", "Ты был стоящим врагом" и т. д., и т. п., и все это в купе с бабочками, ленточками, сердечками.

Эти похороны войдут в историю. Знал бы, поставил на это ставки.

Кэрис, понимал, что это только начало, а времени оставалось, очень и очень мало. Сейчас срочно на Керпейт, разблокировать счета. Но сначала пройти идентификацию личности, а это время.

Любава, Любава, ты даже не представляешь, как я коварен, мазохисты плачут от зависти.

Мазохисты, мазохистами, а вот это чудо не вовремя.

Литрин как-то уж слишком тихо стояла. И со странным выражением лица, ну это когда гадаешь, надо это тебе или не надо?

Ну постой, красавица постой, определишься скажешь.

С Тедисом тоже не ладно: пьет кофе, запивает коньяком и все время давится, давится. Тоже видно определится не может.

Отец, наконец-то, отхохотался.

Двое ступорников, которые нашли-таки тень, правда за спиной отца, отчаянно делали вид, что в трансе они. И все мирское им чуждо и неприемлемо, никак и ни где.

– Сын, ты понимаешь, что Керпейт и банки сейчас важнее. Про Литрин я понял. А вот глядя на нее сейчас, могу сказать: брачный контракт не выход, об такую обморозишься, и не дай вселенная, все отморозишь.

– Отец! Кому, что!

– Вот скажи, она вызывает желание убить?

– Ммм?

– Поклясться в ненависти, в обещании сотворить с ней такое, что захочется переспросить по списку?

– Отец, не говори ерунды, я знаю к чему ты клонишь.

– Да она, даже зверю твоему, ни то что не интересна. Он вообще, на нее реагировать не хочет.

– Ух, ты! А это откуда ты можешь знать?

– Да это все до последнего, в клане знают.

– Я что-то не знаю про себя?

– Ага, ты последнее, что помнишь на праздновании двух кланов?

– Танцую с Литрин.

– Ну, а до этого?

– Сижу с Литрин.

– Где?

– За столом, праздничным столом. А что?