Таковы деяния Я, или личности. Психологи и теологи, говорящие о пучке последовательных перцепций или впечатлений, об Идее или принципе единства, о динамической тотальности субъективного опыта или об оси криволинейных человеческих действий, идут в направлении, противоположном дзэн. И чем быстрее идут, тем дальше уходят от дзэн. Поэтому наука или логика объективна и центробежна, тогда как дзен субъективен и центростремителен.
Кто-то заметил: «Все внешнее говорит индивиду, что он – ничто; все внутреннее убеждает его, что он – все». Это замечательное изречение, ибо оно выражает чувства каждого из нас, когда мы спокойно сидим и всматриваемся в глубинные покои нашего бытия. Там ничто не движется и нашептывает, что мы родились не зря. В одиночестве подвергаешься ты испытанию, одиноким уходишь в пустыню, одного тебя допрашивает мир. Но стоит человеку однажды со всею честностью посмотреть внутрь себя, он понимает, что он не одинок, не потерян, не заброшен в пустыню. Внутри его живет некое чувство царственного и величественного одиночества; он стоит сам по себе, но все же не отделен от остального существования. Эта уникальная ситуация, внешне или объективно противоречивая, возникает вместе с подходом к реальности на пути, который предлагает дзэн. Такое чувство проистекает из личного опыта творчества, появляющегося вместе с выходом за пределы царства интеллекта и абстракций. Творчество отличается от обыкновенной активности, это печать самоопределяющегося деятеля, именуемого Я.
ФИЛОСОФСКАЯ СУЩНОСТЬ ДЗА-ДЗЭН
Понятие дзэн как медитативной практики
В своем труде «Шобогензо» Доген писал: «Что есть дзадзэн? Это быть целиком и полностью в моменте, за пределами всех существований универсума, достигать состояния Будды и жить в нем.
Дзадзэн – это то, что за понятиями «буддисты» и «небуддисты»; то, что наполняет каждое сердце опытом Будды».
Простые слова, отражающие сущность дзэна, который и есть сама простота.
В чем же сущность дзадзэна?
Чем больше мы говорим о нем, тем больше заблуждаемся по его поводу. Дзэн – это не болтовня, это дзэн.
1. Для некоторых дзадзэн – это медитация, вид думания, или ментального настроя. Фактически дзад-зэн не является каким-либо «измом» или видом думания, или медитации, в том представлении, в котором это принято понимать в христианстве или индуизме, к примеру. В европейском понятии человек есть существо думающее, отсюда концепция мысли есть базис человеческого поведения. Вся жизнь наполнена мыслью, и никто не в состоянии постигнуть немысль. Профессора, в особенности философы, посвящают все свое время думанию, никто из них никогда даже и не помышляет о критике мысли как таковой.
Дзадзэн же представляет собой ни думание, ни недумание, он за пределами мысли, это чистая мысль без каких-либо личностных характеристик, находящаяся в гармонии с сознанием универсума. Доген вспоминал, как однажды мастер Якусан ответил на вопрос ученика, о чем он думает во время дзадзэна: «Я думаю без думания» (то есть не включая механизм процесса думания).
Процесс сознательного думания, конечно, очень важен в повседневной жизни, и ни в коем случае не может быть каким-то образом изгоняем. Но иногда приходит момент, когда возможно действие без сознания, или эго, – спонтанное действие, наступающее во время творческого порыва, действие, в котором тело и душа сливаются воедино. Действие, наступающее до сознательной мысли – чистое действие, сущность дзадзэна.
2. Опыт дзадзэна – это не особый таинственный опыт и определенного рода состояние тела и души. Это возврат к нормальной человеческой кондиции.
Практика медитации, концентрации на позе ничего общего не имеет с достижением какого-то «просветления», особого духовного состояния.
Нельзя путать практику дзэна с религиозными церемониями, нагнетающими эмоции, чувства, экстаз. Дзадзэн это не эмоции, чувства, экстаз.