Республика Дракон

– Рыба, моллюски и крабы. Когда они оказываются в тени, то начинают светиться, как подводные огоньки.

– Красота, – прошептала она.

Рин показалось, что сейчас Нэчжа ее поцелует. Она мало знала о поцелуях, но если сказки не врут, теперь был самый подходящий момент. Герой всегда овладевает девой в каком-нибудь прекрасном месте и признается в любви при свете звезд.

Ей бы хотелось, чтобы Нэчжа ее поцеловал. Хотелось запомнить этот момент на прощанье, прежде чем она сбежит. Но он только пристально смотрел на нее, задумавшись о чем-то своем.

– Могу я кое о чем спросить? – произнес он после паузы.

– Спрашивай.

– Почему ты так ненавидела меня в Академии?

От удивления Рин засмеялась.

– Разве это не очевидно?

Вопрос казался нелепым. И на него было множество ответов. Потому что Нэчжа был несносен. Потому что он богат и всегда находился в центре внимания, а она нет. Он – наследник провинции Дракон, и она – сирота войны и южанка с кожей цвета глины.

– Нет, – сказал Нэчжа. – В смысле, я понимаю, что обращался с тобой не самым лучшим образом.

– Это мягко сказано.

– Я знаю. И прошу прощения за это. Но мы умудрились ненавидеть друг друга целых три года, Рин. Это ненормально. Все началось со стычек на первом курсе. Это потому что я над тобой посмеялся?

– Нет, потому что ты меня пугал.

– Пугал?

– Я считала, что из-за тебя мне придется покинуть Синегард, – призналась она. – А идти мне было некуда. Отчисление для меня было равноценно смерти. И потому я тебя боялась, ненавидела, и это чувство до конца так и не испарилось.

– Я этого не осознавал, – тихо сказал он.

– Чушь собачья. Не делай вид, будто ты не знал.

– Клянусь, это никогда не приходило мне в голову.

– Серьезно? А должно было бы. Мы всегда были на разном уровне, и ты это знал, потому что тебе все сходило с рук, и ты понимал, что я не могу ответить. Ты богач, а я нищенка, и ты этим пользовался. – Рин удивилась, насколько легко слетали с губ слова, как просто было вспомнить былую неприязнь. А ей-то казалось, что все это осталось далеко в прошлом. Возможно, и нет. – И, честно говоря, то, что тебе никогда не приходило в голову, насколько мы разные, само по себе раздражает.

– Справедливо, – согласился Нэчжа. – Можно еще один вопрос?

– Нет. Сначала ответь на мой.

Их игра внезапно обрела правила. И эти правила – обоюдность, решила Рин. И выжидающе посмотрела на Нэчжу.

– Ладно, – повел плечами он. – Что ты хочешь узнать?

Рин порадовалась, что остатки спиртного в крови дают ей храбрость для вопроса.

– Ты когда-нибудь возвращался в тот грот?

Он окаменел.

– Что?!

– Боги не имеют физического обличья, – сказала она. – Этому меня научил Чахан. Чтобы влиять на мир, им нужен проводник из смертных. Что бы ни задумал дракон…

– Это чудовище, – глухо произнес Нэчжа.

– Возможно. Но его можно победить, – сказала Рин. Быть может, в ней еще играла удаль после победы над Фейленом, но ей казалось очевидным, как следует поступить Нэчже, если он хочет освободиться. – Не исключено, что когда-то он был человеком. Не знаю, как он стал тем, кем стал, и, возможно, он обладает силой бога, но я уже похоронила одного бога. Справлюсь и со вторым.

– Его нельзя победить. Ты и понятия не имеешь, с чем столкнешься.

– А я думаю, что как раз имею.

– Только не о нем. – Его голос стал тверже. – И больше никогда не спрашивай меня об этом.

– Ладно.

Рин откинулась назад и окунула пальцы в сверкающую воду. Она пустила по рукам огонь и любовалась, как его замысловатый узор отражается в сине-зеленом свечении. Огонь и вода были так прекрасны вместе. Жаль, что самой природой они созданы для взаимного уничтожения.

– Теперь я могу задать еще один вопрос? – спросил Нэчжа.

– Давай.

– Ты не шутила, говоря, что мы должны создать армию шаманов?

– Когда это я такое говорила? – встрепенулась Рин.

– На Новый год. Тогда, во время похода на север, когда мы сидели на снегу.

Рин засмеялась, порадовавшись тому, что он не забыл. Казалось, что после той северной кампании прошла уже целая вечность.

– Почему бы нет? Это было бы чудесно. Мы никогда бы не проиграли.

– Ты понимаешь, что именно это и страшит гесперианцев?

– И неспроста. Они бы не устояли перед такой армией, правда ведь?

Нэчжа подался вперед.

– Ты знаешь, что Таркет хочет запретить деятельность шаманов?

Она нахмурилась.

– Как это?

– Это значит, что вы пообещаете никогда не применять свою силу, а если примените, вас накажут. Мы должны сообщить обо всех живущих в империи шаманах. И уничтожить все записи о шаманизме, чтобы эти знания нельзя было восстановить.

– Очень смешно.

– Я не шучу. Тебе придется подчиниться. Если ты больше не будешь вызывать огонь, тебя оставят в покое.

– Ага, держи карман шире, – сказала она. – Я только что вернула свои способности. И не собираюсь от них отказываться.

– А если тебя заставят?

Пламя затанцевало по ее плечам.

– Пусть попробуют.

Нэчжа встал и шагнул к ней, чтобы сесть рядом. Он положил руку Рин на поясницу.

От прикосновения она вздрогнула.

– Что ты делаешь?

– Как твоя рана? – спросил Нэчжа и нажал пальцами на шрам в боку. – Здесь?

– Больно.

– Хорошо, – сказал он и передвинул руку дальше за спину.