Республика Ночь

…Амелин подмигнул в ответ. Уж кто-кто, а он совершенно не волновался. Пока японец, ангельнувшись, набирал чей-то номер, он достал свой сотовый. Осторожно, не привлекая внимания нукекуби, отправил эсэмэску на мобильник носфе-рату. Сообщение было длинным и содержало несколько специфических выражений. В том числе и такое: «Я тут кое-что придумал»…

Провал в памяти № 3 – Книга демонов

…Сон, столь прекрасный и желанный, не спешил хватать Нергала в объятия. Уже не раз и не два, до синяков отлежав бока на жестком ложе, он вставал: протирал глаза, зажигал свечу у изголовья. Бесшумно скользя по краешкам каменных плит, жрец подходил к кувшину, стоящему на столе: поднимал сосуд, наклоняя горлышко… теплая, застоявшаяся влага лилась в высохший рот. Табличка с клинописью его потрясла. Читая текст раз за разом, Нергал спрашивал себя: почему он не разобрал этот архив за много лет, считал его хранилищем наивных детских сказок? Да-да, так оно и есть – мифические события полуторатысячелетней давности, которые обросли домыслами… там трудно разобраться – что можно назвать правдой… очевидцев уже не спросишь. Однако какие же неведомые горизонты открыла ему клинопись древности. Он не может озвучить мысли, опасается даже думать: а вдруг чье-то неведомое колдовство позволяет проникать в чужие головы? Конечно, легенды о демонах экимму давно канули в Лету со всеми ужасами, присущими величию и могуществу Первого царства Баб-Или. Самые первые источники намекают: экимму не местные порождения, они явились из подземелий соседей-ассирийцев. Да, такова уж человеческая природа: все зло попросту обязано иметь иноземное происхождение. Подлинность же неизвестна никому. Если верить содержимому глиняных дощечек, то демонов-кровопийц произвели на свет человеческие ошибки. Проще говоря, в злобного экимму мог превратиться каждый. Например, столь разные по возрасту и общественному положению люди, как невинная девушка, умершая от неразделенной любви, и грубый воин-ветеран, в могилу которого во время похорон пролили свежую кровь. Проще говоря, подобные мертвецы задерживались на земле, потеряв возможность отбыть в мир иной. Исторгая злобу, они нападали на живых из мести, заливавшей мертвое сердце холодом и ублажавшей гноем счастья. Далеко не всегда экимму состоял из плоти, иногда дух демона управлял человеком, словно куклой, – заставляя творить зло от имени призрачного повелителя. Экимму насыщались одним – горячей живой кровью из людских жил и сугубо под покровом ночи: мрак служил прикрытием, когда демоны выходили на тайную охоту, отыскивая жертв.

…Нергал отдавал себе отчет: его догадки граничат с безумием. Нет, никто не оспаривает: власть Тайного совета действительно велика. Пожалуй, в определенном смысле даже беспредельна. Тем не менее обвинить свежеиспеченного начальника дворцовой стражи, царского любимчика Шамаша в одержимости древним духом кровавого демона – чрезвычайно сложная интрига. Если уж откровенно, Нергал вообще не верил в демонов. Он давно убедился, что самые страшные существа на свете – это люди, а все земные чудовища созданы исключительно их больным воображением. Да и ладно. Существуют экимму, не существуют – ему-то, в сущности, все равно. Зато какая возможность сокрушить давнего соперника! Она наполняла жреца восторгом, лишала последних остатков сна, заставляла прокручивать в мозгу сладостные картины мести. Все симптомы одержимости налицо! На заседаниях в тронном зале Нергал посвятил достаточно времени лицу Шамаша. После возвышения тот занял почетное место – прямо у лап дракона, под изображением богини. До крайности бледная кожа, преобладание красного в белках глаз, сонливость и вялость – и так на протяжении дня. Но с сумерками Шамаш преображается. В движениях живость, в очах блеск, в голосе рык. Проследить, что он делает ночью, не получилось. Со слов самого Шамаша, обходит посты охраны, проверяет безопасность – поэтому не высыпается… и царь без ума от такой верности.