Республика ШКИД (большой сборник)

И когда в восемь часов Эланлюм прошла по многочисленным комнатенкам дачи, ей уже нечего было делать. Все ребята встали и были одеты.

Водопровод на даче отсутствовал, и поэтому пошли, на реку купаться. Вернулись освеженные, бодрые, веселые: — по дороге Викниксор обещал со следующего утра молоко. С аппетитом набросились на чай, на хлеб, на ситный.

После чая собрались на дворе. Викниксор познакомил с планом летних работ.

– Работать придется все самим: пилить и колоть дрова, убирать двор, улицу, сад и прочее. Кроме того, придется носить воду. Сейчас в школе стало три группы

– каждая группа поочередно и будет дежурить. Уроков не будет, но будут кружки. Каждый может выбрать себе один или два кружка по желанию и в них заниматься.

– А если я ни в какой не хочу? — спросил Химик.

– Нет, — мотнул головой Викниксор: — все младшие в кружках должны работать обязательно. Старшим не обязательно, потому что они должны готовиться к осенним экзаменам в техникумы и вузы… Ну, а в остальном — порядок старый.

– А Летопись? — осторожно осведомился Кубышка.

– Летопись мы тоже с собой привезли. И вообще во всем остальном порядок прежний!

Викниксор уже собирался распустить ребят, но вдруг, что-то вспомнив, вздрогнул, улыбнулся и просветлел:

– Вот что, ребята. Дали нам дачу. Дали ее нам запущенную, грязную, — не дачу, а черт знает что… Так давайте, ребята, докажем, что она попала в надежные хозяйственные руки. Покажем, что мы не паразиты, не лодыри, а тоже можем трудиться… Давайте уберем всю грязь со двора, с огорода, с сада…

– Даешь! — подхватили ребята. — Только убирать нечем, Виктор Николаевич!

– А мы дадим лопаты… А не найдем лопат — и голыми руками поработать придеться, ничего не поделаешь…

3

Сашка накануне отъезда на дачу заболел и должен был остаться в городе. На пятый день к нему пришло от Иошки письмо.

"Здравствуй, дорогой друг Саша!

"Хотел тебе, болящему, написать длинное письмо о разных разностях, но некогда. Работаем. Кончили дачу убирать, надо за сад приниматься, — не окончили сад — огородом занялись. Работы уйма. В нашей группе десять новых ребят из второго отделения, — ребята все фартовые, особенно Андреев.

"Остальное время занимаюсь; осенью надо наконец оставлять школу… Помню, как удивился ты, когда узнал, что я хочу вместе с тобой поступать в педагогический техникум. Конечно, на педагога я похож мало, но быть им хочу по многим причинам.

"Шкида наша — обыкновенный дефективный детдом, что бы там ни говорили про "особенное" разные гости, корреспонденты и прочая шатия… Конечно, у нас не бьют, не колотят поминутно, как в остальных детдомах, у нас все устроено более утонченно и благопристойно: изолятор, "Летопись", пять тюремных разрядов и еще куча подобных скорпионов. Но результат как у нас, так и у других — один и тот же… И мне кажется, что все это лишнее. Я не раз говорил об этом и теперь решил сам стать педагогом и начать бороться со всей этой дурацкой системой.

"У наших халдеев какая-то подозрительная, прямо животная придирчивость. Например, позавчера вечером сидим на балконе и поем. Приходит Амебка. "Что такое?" Лунная соната. Записал, — дескать, "нет такого закона, чтобы песни петь". Голый Барин ругаться — доругался до четвертого разряда… В другой раз копали огород (а работать, заметь, взялись добровольно) и сели отдохнуть. Сейчас же, как из-под земли, Палач: "Почему остановились?" "Наше, — говорим, — дело. Хотим работаем, хотим — нет". Записал. "В школе, — говорит, — никто не может поступать самовольно". Опять стали ругаться — доругались до новых записей, бросили работу и ушли.

"А ведьмы уже и гряды поделали — хотели редиску сажать, а теперь и работать не хочется… Теперь уж на огороде обязательно заставляют работать, а мы не идем… Вырастет у них теперь редиска…

"А, впрочем, все это пустяки. Поправляйся скорей и приезжай.

Иошка.

"Еще одна интересная подробность. Воспитатели наши на даче самоопределились. У нас на дворе есть двухэтажный флигель, где живут служащие, туда, во второй этаж, натаскали мебели, поставили пианино, приспособили лампу с абажуром — получилась уютная комнатка, где по вечерам собираются и сплетничают халдеи. Словом — настоящий "халдейский клуб". Приедешь — увидишь.

"Наши тебе кланяются. И.".

4

Когда неделю спустя Сашка приехал в Павловск, то первых шкидцев увидел здесь, на вокзале. Шкидцы на Сашку внимания не обратили, а носились по платформе, хватаясь за вещи дачников и предлагая понести.

Дальше увидел Сашка шкидцев уже в парке. Это были Лепешин и Химик. Они со звоном и треском мчались на велосипеде по аллее навстречу Сашке; Лепешин бешено, изо всех сил работал педалями, Химик, подвизгивая от восторга, сидел впереди на раме.

Сашка по своей близорукости заметил их не сразу; когда они промчались, мимо, прищурясь, посмотрел вслед и хотел идти дальше.

Но раздался треск, похожий на револьверный выстрел. Велосипед перекувырнулся через себя, велосипедисты полетели в разные стороны. Сашка бросился на помощь.

– Вчера только из дома привез, — сообщил, поднявшись, Лепешин: — уж четвертый раз камера лопается…