Республика (СИ)

Радовало только то, что Машка сказала — «у тебя так никогда парня не будет». Значит этот мальчик не мог быть кем-то, кроме одноклассника или соседа. Не хватало ещё разбираться с романтическими отношениями подростков. Тем более, Евгений не представляли, что тогда пришлось бы делать. Не ходить же на свидания с парнями.

Он какое-то время смотрел на прохожих, водителей машин. Пытался отмечать взглядом молодых парней и прислушивался к своим чувствам. Потом стал засматриваться на девушек и женщин, делая тоже самое.

— Ничего. — удручённо понял Женя.

Возможно, последние переживания вытеснили из него все чувства, и сейчас было не до того. А может быть, он стал бесполым существом — мужчиной в теле женщины. Но нельзя было исключать и ещё одного варианта — всё успокоится, и он почувствует влечение к мужчинам или женщинам.

Он достал дневник, раскрыл на странице, где закончил, и продолжил чтение.

В какой-то момент парень поймал себя на мысли, что отлично читает чужой подчерк. Он покопался в рюкзаке, достал шариковую ручку, попробовал написать под одним словом ещё одно, такое же.

— Да уж. — почесал затылок.

Подчерк в дневнике был не его, и то, что он написал, тоже не походило на то, что он умел раньше. Ровные буквы под наклоном, прямо каллиграфия какая-то. Женя никогда так писать не умел.

Евгений встряхнул головой, вновь почувствовав длинные волосы, поморщился, и продолжил чтение.

Ему повезло — девочка была замкнута, ни с кем особо не дружила. Да, у неё были переживания, даже нравились какие-то мальчики, но всё это она оставляла в себе. Значит не будет проблем, что какой-то друг или подруга заметит, и сообщит куда ни будь.

С Машкой они подружились совсем недавно, на почве того, что Женя живёт одна в квартире. Тётка только перечисляет какую-то сумму денег, и раз в два-три дня наведывается проверить, как дела у девочки. В обмен на дружбу, Женя разрешает своей новой «подруге» приходить и заниматься «всяким» у себя в квартире.

Над его новой сестрой подшучивали в школе, иногда очень обидно обзывали, во всяком случае ей так казалось. Евгений не назвал бы это травлей, так, обычное хамство. Но сама девочка воспринимала всё очень серьёзно, поэтому и пошла на этот шаг с «дружбой», чтобы попробовать поднять свой авторитет.

Про документы, которые он сегодня подписал, было совсем немного. Вагиз и тётка приходят уже не первый раз, и подписывать заставляют тоже не впервые.

Как понял Женя — что-то связанное с обменом квартиры. Одну тётка уже продала, но денег на университет якобы всё равно не хватает. Высшее образование платное, и девушке обещали разменять квартиру на однокомнатную, а вырученных денег должно хватить на все шесть лет обучения.

— Так, но мне ведь всего шестнадцать? — спросил себя Евгений.

Достал паспорт из сумки, раскрыл на последней странице. Всё стало немного понятней.

День рождения будет в феврале следующего года. Совершеннолетие наступает не в восемнадцать лет, как он привык, а в семнадцать. Немного проясняется ситуация, но всё равно непонятно, каким образом тётка провернёт обмен. Даже в его мире, где государственные службы зачастую исполняли свои обязанности из рук вон плохо, опека всегда строго следила за недвижимостью несовершеннолетних.

— Сволочь! — не выдержал Женя, продолжая читать последние страницы.

— Неожиданный поворот сюжета? — спросили где-то слева. — Редко в наше время встретишь подростка, тем более девочку, которая читает с таким упоением.

Женя так увлёкся, что не заметил, как рядом сел старичок интеллигентного вида, с небольшой бородкой и в очках. Старое коричневое пальто и шляпа, чёрные брюки, простенькие ботинки. Всё старомодное, но будто из химчистки. Мужчине лет семьдесят, явно какой-то академик, судя по седой бородке и усикам.

— Простите. — он захлопнул книгу. — Не сдержался…сдержалась.

— Ничего-ничего, приятно, что осталась ещё читающая молодёжь. — мужчина покопался в кармане, достал платок, высморкался. — А то всё в мозаике пропадают, сутки на пролёт, вот у меня сын…

— Извините, мне пора. — Евгений быстро поднялся, сложил всё как попало в рюкзак, и двинулся дальше по улице.

Ему не хотелось сейчас ни с кем говорить, особенно после того, как он прочитал последние страницы в дневнике. Стало понятно, почему девочка полезла в петлю.

Сейчас ему хотелось одного — свою винтовку в руки, патроны, и хорошую позицию. Позицию, с которой будет видно гнилую голову Вагиза, которую он прострелит. А ещё лучше — сначала повредит ему коленки, потом локти, и продырявит лёгкие. Дальше будет смотреть, как он мучается.

Женя до крови прикусил губу, сжал кулаки изо всех сил. Он шёл, быстро шагая и хромая, сам не зная куда. Боль в ноге становилась всё сильнее, но сейчас было не до того.

Этот ублюдок облапал девочку, прижал её к стене, и на ухо пообещал — «хорошенько оттарабанить во все щели, когда всё решится».

Но это было не самое страшное — подумаешь, угрозы от какого-то там урода, пусть и здорового как кабан. Страшно было другое — при всём этом присутствовала тётка, и когда девочка к ней обратилась за помощью, та ответила: