Республика Святой Софии

В Новгородской республике и белое, и черное духовенство всех рангов находилось под непосредственной властью новгородского владыки. Гипотеза В. Л. Янина о том, что в Новгороде существовала особая, независимая от архиепископа, организация черного духовенства, во главе которой стоял архимандрит, не представляется обоснованной [318]. Ученый предположил, что поскольку система новгородской архимандритии возглавлялась избираемым на вече архимандритом, то «уже в силу самой вечевой природы такого избрания находилась под контролем не архиепископа, а боярства. Активно развивающееся ктиторство позволяло боярам, жертвующим земли основанным ими монастырям, сохранять связь с такими обителями, как бы депонируя в них жертвуемые средства, в том числе и земельные пожалования. Архимандриту были подчинены пять кончанских игуменов, контролирующих деятельность черного духовенства в пределах своих концов, т. е. монахов в тех монастырях, ктиторами которых были бояре их концов. Напомним, что печати кончанских монастырей и их городских подворий в XV в. привешивались к актам в качестве кончанских» [319]. «Таким образом, новгородскую архимандритию следует представлять себе в виде особого государственного института, зависимого от архиепископа только в области церковно-канонического права, подчиняющегося боярскому вечу и формируемого на вече, опирающегося на кончанское представительство и экономически обеспеченного громадными монастырскими вотчинами» [320].

В. Л. Янин противопоставляет архимандритию владычной кафедре, на основании предположения, что архимандрит избирался на вече. Но ведь и архиепископ избирался на вече. Следовательно, по логике Янина, одни и те же бояре избирали и владыку, и противостоящего ему архимандрита.

Еще менее реально предположение А. С. Хорошева о том, что и белое духовенство было в известной степени независимо от архиепископа в силу своей выборности на уличанских собраниях [321].

Как резонно заметил В. Ф. Андреев: «если глава церкви остался без хозяйства, если и белое и черное духовенство ему „противостояли“, то совершенно непонятно, на чем основывалось его влияние… Интерес кончанских бояр состоял не в том, чтобы блокировать владыку, а в том, чтобы находить взаимопонимание и быть с ним в дружбе как с одним из виднейших представителей республики… Если бы антагонизм с кончанскими боярами, монастырями и церквами, т. е., по существу, со всем Новгородом, действительно имел место, он мог бы подтолкнуть владыку к союзу с князем. Но этого не было и не могло быть, потому что владыка избирался „всем Новгородом“, следовательно, контролировался боярскими кругами, успевшими подчинить себе сложный механизм республиканского управления» [322].

В переиздании своей книги «Новгородские посадники» В. Л. Янин частично согласился с этим мнением: «Не подлежит какому-либо сомнению экономическое и политическое родство владычного управления с органами боярской олигархии. Боярство и церковь, представляя крупнейшее землевладение Новгорода, занимали место на самом верху феодальной иерархической лестницы. Принципиальная схема размежевания сфер государственного управления между боярством и церковью сложилась уже к XIII в. Подбор кандидатов на новгородскую кафедру осуществлялся стоявшим у власти боярством. На протяжении всей истории независимого Новгорода ни разу не отмечены какие-либо расхождения между политикой архиепископа и стоящего у власти боярства» [323]. Однако В. Л. Янин не совсем прав в своем заявлении, ведь в XV в. имел место случай смещения боярством уже избранного, но ставшего неугодным владыки. Вмешательства светских властей в решение внутрицерковных вопросов в Новгороде случались, хотя не являлись нормой. Каждый раз такие вмешательства объяснялись какими-то исключительными обстоятельствами.

В новгородских летописях приводятся эпизоды, иллюстрирующие отношения архиепископа и архимандрита. В 1418 г. во время смуты в Новгороде архиепископ «повеле предстоящим събрати сбор свои; а в то время прилоучися быти Варламоу архимандритоу святаго Георгиа неких ради вещии и свышати от него оучителнаа словеса, и глагола емоу святитель: „архимандрите, последуй ми“; он же речи: „с радостью, оучителю, идоу по тобе…“» [324]

В 1359 г. «приеха Моисей владыка из монастыря, и повеле Алексею и с архимандритом ити на вече и благословити народ, и Алексей, поимя с собою архимандрита и игумены и попы, и благослови народ…» [325]То есть отошедший в то время от дел архиепископ Моисей приказал новому владыке Алексею и архимандриту, а те выполнили его повеление. Вспомним, что владыка Иона «постави» архимандритом угодного ему человека.

В Рукописании князя Всеволода названы три церковных иерарха Новгорода по старшинству: «А праздник рожество святого великого Ивана… петь в праздник обедняа владыце, а на завътрее архимандриту святого Георгия, а на 3 день игумену святей богородици из Онтонова манастыря» [326].