Читаем Республиканцы: от Никсона к Рейгану полностью

Однако не считаться с реальностями кризиса становилось невозможным. Форд приравнял вопрос о борьбе с экономическим спадом по его значению к проблема" инфляции и энергетики. Для противодействия кризису правительству пришлось отказаться от многих своих консервативных принципов, бюджетный дефицит нетолько не был ликвидирован, но и достиг в 1976 фин. г. рекордного размера — 51,9 млрд долл.

Существенные коррективы в социально-экономическую политику администрации вносила и исключительно неблагоприятная для республиканцев расстановка межпартийных сил в стране. В палате представителей-конгресса демократы имели более 2/3 голосов (а именно столько необходимо для отклонения вето президента), а в сенате — 60:39 в их пользу. Противоборство Форда с конгрессом превратилось в настоящую войну двух ветвей государственной власти. Демократы в большинстве своем не соглашались с изначальной посылкой президента, что ухудшение экономической ситуации вызвано расширением функций государства. "Если нация страдает от разрушительных безработицы и инфляции — винить в этом надо не неуклюжее государство, а. возглавляющих его людей"21, — говорил конгрессмен-демократ от Орегона Ульман. На конференции демократической партии в Канзас-сити в декабре 1974 г. былопринято открыто антифордовское заявление, выразившее полное неприятие внутренней политики правительства. "Перед лицом катастрофических экономических фактов новая республиканская администрация отказывается предпринять решительные меры для спасения страны, которые настоятельно необходимы и которые-американцы готовы поддержать, — негодовали демократы. — Вместо этого администрация Форда продолжает полагаться на пропагандистские кампании и на призывы к добровольным жертвам со стороны тех лиц, которые в наименьшей степени могут чем-то пожертвовать… Президент Форд предложил дополнительные сокращения программ, нацеленных на помощь бедным, престарелым и ветеранам, — медикейр и медикейд, продовольственных талонов, пособия ветеранам для получения образования и выплаты по вспомоществованию"22.

Не случайно, что лишь 57,7 % законодательных инициатив Форда получили поддержку большинства конгресса. Худших показателей не имел ни один президент в послевоенные годы. В борьбе с демократическим большинством Форд побил все рекорды в использовании права вето на законы, выходившие из недр конгресса, а конгресс — в аннулировании вето. Если Никсон за 5 с половиной лет пребывания у власти прибегал к вето 43 раза и 5 раз оно было отклонено, то его преемник за 2 с половиной года налагал вето 66 раз, и в 12 случаях конгресс смог их обойти.

Весьма симптоматично, что главную опору президента в стенах Капитолия составляли ультраправые республиканцы, а никак не представители центристского ядра партии. В список наиболее ярых приверженцев Форда в сенате, подготовленный его помощником М. Фридерсдорфом, входили Голдуотер, Кэртис, Макклюр, Фэннин, Хансен, Хелмс, Хруска 23. Эти сенаторы готовы были использовать любую тактику для отражения натиска демократов и сокращения "несущественных" ассигнований, к которым они неизменно относили в первую очередь все социальные расходы. "Если первые дни работы 94-го конгресса показательны для перспектив последующей борьбы, — откровенно советовал в начале 1975 г. Форду ультраконсерватор из Айдахо Дж. Макклюр, — то для вас существуют обширные возможности использовать вето, а для ваших сторонников в сенате — защищать администрацию с использованием обструкции"24.

Не было ни одного существенного вопроса социально-экономической политики, по которому бы позиции Форда не сталкивались с противодействием конгресса. Двухлетняя борьба вокруг билля о дерегулировании цен на топливо завершилась в сентябре 1976 г., когда в сенате не хватило голосов для отмены вето президента на принятый конгрессом закон о продлении в этой области контроля над ценами.

Перейти на страницу:

Все книги серии Империализм: события, факты, документы

Похожие книги

Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное