Рэсси - неуловимый друг

— Вот это сила! — кричал Макар, топая по крышке стола над головой Электроника.

— Электросила, — уточнил победитель, опуская рекордный груз.

* * *

Вечером Сергей сидел над учебником. Уже час читал одну и ту же страницу. Геометрия Вселенной не укладывалась в его сознании. Впрочем, учебник мало интересовал Сыроежкина. Во всех подробностях представлял мальчик лохматого, забавного Рэсси.

— Рэсси, ты слышишь меня, Рэсси? — бормотал Сергей.

В кармане рубашки зашит транзистор для связи с Рэсси.

Поглядывая в учебник, Сергей бубнил в карман:

— Алло, Рэсси, это я, Сергей. Ты слышишь меня?

Но Рэсси не отзывается. Может быть, потому, что голос Сыроежкина звучит слишком не похоже: ведь он волнуется…

«А если Рэсси взял да стер в своих схемах одну строку? Как раз ту самую, где был след памяти обо мне, Сыроежкине? А?.. Нет, Рэсси не мог так поступить!.. Просто он сейчас спит и видит все самое чудесное, самое удивительное, что может быть только во сне: пески Марса, серые камни Луны, радуги Юпитера. И ничего не слышит…»

— Рэсси, отвечай!

Такая гениальная собака — и пропала! Еще неизвестно, кого лишилась мировая наука… Ведь при своих способностях Рэсси мог бы стать знаменитостью в любом деле. Например, в шахматной игре — гроссмейстером… Даже чемпионом мира!.. Вот за столиком сидит международный мастер. Напротив него — лохматая собака. Собака обдумывает решающий ход… Бросок слона — мат! Аплодисменты!.. Чемпиона венчают лавровым венком. Главный арбитр объявляет: «Тренер нового чемпиона мира Сергей Сыроежкин!..»

Сергей уронил голову на стол и мгновенно очнулся. Он отбросил учебник, увидев знакомый заголовок: «Кривизна Вселенной». Подумаешь! Кривизна Вселенной знакома каждому со дня рождения: хоть скройся в пещеру, хоть залезь под кровать — тебе не уйти от звезд, ты все равно живешь в своей Галактике. Зачем тогда изучать все детали кривизны: достаточно знать и использовать главные законы!

Сейчас он сосредоточит свою волю и пробьется наконец к Рэсси…

Сыроежкин представил себя в космическом корабле, летящем рядом с колесом обитаемой станции. Там, на огромном колесе со спицами коридоров, осью реактора и кругом жилого отсека, случилась авария. Космонавтам нужна помощь.

«Рэсси, вперед!» — командует Сергей.

За обзорным стеклом он видит полмира звезд, которые медленно вертятся вокруг него. Но они не имеют никакого значения. Главное сейчас — Рэсси. Сергей ищет взглядом и находит крохотную фигурку, которая, вытянув морду, плывет к огромному колесу. Рэсси — великолепный космолаз, ему не нужен даже скафандр…

«Рэсси, левее, левее… Ты слышишь меня, Рэсси?..»

Связь прервана. Рэсси движется не к тому люку. Люди на станции ждут.

Он, Сыроежкин, попытается управлять Рэсси на расстоянии! Без всяких транзисторов… Простым приказом мысли… Как в фантастических книгах…

«Да здравствует сила!» — вдруг послышался в ушах Сыроежкина противный голос Макара Гусева.

Никакого Гусева в пустой комнате, конечно, не было. Сергей зло вскочил со стула: как трудно управлять даже собственной мыслью. Обязательно кто-то вспомнится и испортит все дело.

— Рэсси, ко мне! — диким голосом завопил Сыроежкин, так что в шкафу зазвенела посуда.

Посуде откликнулся дверной звонок, и Сергей бросился в коридор. Электроник!

— Нашелся? — тяжело дыша, спросил Сергей. — Рэсси нашелся?

Электроник покачал головой.

— Я пришел, потому что услышал новость. По телевидению объявили, что сейчас будет выступать мой учитель. Я думаю, что он скажет и про Рэсси.

— Конечно, он скажет! — обрадовался Сыроежкин. — Как я раньше не догадался… Мы тут мучаемся, вызываем Рэсси… А он скажет одно лишь слово, и Рэсси сразу отзовется. Профессор! Голова!.. Давай, Электроша, смотреть вместе!

* * *

Лицо Геля Ивановича Громова в овальной рамке телевизора было серьезным.

«Мы, люди Земли, — говорил Громов, — всей своей многомиллионной историей запрограммированы для чистого воздуха и солнечного света, прозрачной воды и тихого леса. И когда мы варварски обращаемся со своими богатствами, мы обедняем не только себя, но и последующие поколения. Вот почему Союз охраны животных решительно вмешался в тотальную охоту сонных стрелков».

Гель Иванович рассказал о гибели антилоп в Африке, о погоне подлодки за синим китом, о зебрах и дельфинах, носящих в себе радиопули. И хотя он ни словом не упомянул о себе и о своих помощниках, ребята почувствовали себя героями. Они подсказывали профессору знакомые имена, но Гель Иванович находился далеко от них, в телевизионной студии, и, конечно, не слышал никаких подсказок.

— Мы ехали на Замбе, Гель Иванович, — скрипуче говорил Электроник.

— Скажите, что это Нектон, — требовал Сыроежкин, дыша в стекло экрана. — Все сразу узнают его.

— Сейчас он говорит о тебе.

— А теперь о тебе…

— О Рэсси! — произнесли они вместе и умолкли.

Приятели пока не понимали, что раз профессор Громов решил выступить перед телекамерой, значит, он хочет сказать людям очень важные слова. Те, которые он продумывал много лет, те, которые проверил в формулах, те, которые Электроник воплотил в Рэсси.