Реставрация капитализма в Советском Союзе

Что касается советского импорта, здесь сравнение затруднено, Советский Союз импортирует и из ГДР, и из ФРГ немногие продукты. Можно вспомнить едкий поташ: в 1971 г. Советский Союз импортировал 2 725 тонн из Западной Германии, за что заплатил 554 000 рублей или 203 рубля за тонну 308. 2 210 тонн было импортировано из ГДР за 404 000 рублей, то есть только 183 рубля за тонну 309. За синтетический каучук из ФРГ Советский Союз платил 697 рублей за тонну, всего 2 149 000 рублей за 3 164 тонны 310. ГДР получила только немногим более половины от этой цены: 355 рублей за тонну, 4 112 000 рублей за 11 252 тонны 311. Из-за этих грабительских цен страны СЭВ имеют большие торговые дефициты с Советским Союзом. Дефициты сенсационно высоки в аграрных странах типа Монгольской Народной Республики, которая резко сократила свои планы индустриализации в начале шестидесятых и сконцентрировалась в основном на скотоводстве.

Торговый дефицит Монголии в миллионах рублей 312

	Импорт	Экспорт	Дефицит
1970 г.	178,0	52,6	125,4
1971 г.	163,8	71,5	92,3

В 1971 г. Куба ввезла из Советского Союза товары на 602 млн рублей, а продала только на 288,9 млн рублей 313. Получается торговый дефицит в размере 313,1 млн рублей, более половины всего экспорта. В каждый год после 1957 г., кроме 1965 г., страны СЭВ в целом имели неблагоприятный торговый баланс с Советским Союзом.

3.2. Экономическая, политическая и военная экспансия социал-империализма

Экономическое проникновение социал-империализма в новые независимые страны

С хрущёвского переворота, и особенно с начала 1960‑х, советские лидеры развернули оживлённую экономическую и политическую деятельность в молодых государствах Азии, Африки и Латинской Америки. Государственные визиты и жесты дружбы совершались одновременно с выдачей крупных советских ссуд нескольким молодым странам и с резким ростом торговли между этими странами и Советским Союзом. Всё это совершалось под видом «антиимпериалистической борьбы» и «бескорыстной экономической помощи». Советская «помощь развитию» выдавалась за подлинную альтернативу неоколониальной «иностранной помощи» империализма США. Хрущёв и Кеннеди соревновались в лести тому или иному главе нового независимого государства. Каждый предлагал более щедрые займы, более смелые проекты развития, больше техников, консультантов и специалистов.

Весь этот спектакль насчёт «борьбы против империализма и неоколониализма» не имеет ничего общего с искренней поддержкой угнетённых народов в их экономическом строительстве. Но этого и нельзя было бы ожидать от современного Советского Союза, уже выродившегося в социал-империалистическое государство. В действительности, советские ревизионисты не были заинтересованы ни в чём ином, кроме вхождения в большой бизнес неоколониализма и распространения своей новой колониальной империи вовне границ СЭВ. Империализм США и социал-империализм в конечном счёте стремятся к одной и той же цели: использовать и увековечить экономическую отсталость молодых государств, чтобы экспортировать массы капитала, контролировать рынки сбыта и источники сырья, и эксплуатировать дешёвую рабочую силу.

Конечно, социал-империалисты ещё не осмеливаются основывать за рубежом фабрики, плантации или шахты, являющиеся исключительно их собственностью, что является обычной практикой старых империалистов. Но есть различные формы экспорта капитала. Советский экспорт капитала — это, в основном, кредиты и ссуды, форма, которая была уже хорошо известна во времена Ленина. В «Империализме, как высшей стадии капитализма» Ленин иллюстрирует эту форму примером Франции:

«Иное дело во Франции. Здесь заграничный капитал помещён главным образом в Европе и прежде всего в России (не менее 10 миллиардов франков), причем преимущественно это — ссудный капитал, государственные займы, а не капитал, вкладываемый в промышленные предприятия. В отличие от английского, колониального, империализма, французский можно назвать ростовщическим империализмом» 314.

Ленин продолжает: